Опасность заводит

По пути к машине Анна замечала следы борьбы. Распахнутые ворота гаража, у которых неподвижно лежало тело, широко раскинув руки в стороны, разбитое стекло подсобки и, наконец, первый пост. Он был раскурочен, будто внутри билась целая армия, и здесь оказалось еще двое убитых.

— Охраны на ночь оставалось немного, — сказал ее спаситель, — почти всех подняли по тревоге. Ребята уехали, а тут… свои же.

Анне захотелось проснуться, ее наотмашь ударила мысль, что это не просто потери или пешки в большой игре, это настоящие люди, молодые полные сил мужчины… И они мертвы. Сегодня в доме Марка погибло пять человек, и их уже ничто не вернет, нет такой силы на Земле. Не помогут ни самые горькие слезы, ни самые искренние раскаяния.

— Ты сказал по тревоге? — очнулась Анна, когда он вслед за ней забрался в машину.

Он вывернул руль и выехал с участка.

— Там полная жопа, — он закачал головой, задумавшись. — Ночью застрелили четверых наших с третьего квартала. Не бойцов, а простых барыг. Остальные пошли в отказ. Марка знать больше не хотят, никаких встреч, никаких пряников…

— Куда мы едем?

— Немного покружим и к Марку. Он хочет, чтобы ты была рядом.

Он так и не назвал адрес. Перестраховывается. Но они вернулись в город и запетляли по просыпающимся улицам.

— Он в городе?

— Марк не побежит.

Ведь этого она и хотела. Кажется, этого… Марк сцепился с Хотовым, и она почему-то безотчетно верила, что Марк, несмотря ни на что, победит. Но она внезапно увидела, что смерть Хотова требует других смертей. А в ней не осталось столько ярости, чтобы оправдать столь страшную плату. Рана затягивалась, она до сих пор болела и напоминала о себе каждый день, но все же Анне становилось легче. Кажется, она все-таки нашла тропинку успокоения и осторожными маленькими шажками двигалась вперед. Она постоянно вспоминала брата и научилась думать о нем в прошедшем времени, и иногда ей удавалось с теплотой смотреть на их общие фотографии, не позволяя грусти завладеть собой. Она училась жить без него.

Анна посмотрела на часы, уже было семь утра. У нее оставался час с небольшим.

— Черт, черт, — жалобно простонала она и скрутилась в тугой комок.

— Что такое?

— Я не взяла таблетки.

— Посмотри в машине.

— Мне нужен цитрамон, — давила она. — У меня эти дни. И без него меня уже выкручивает, а скоро резко упадет давление. И будет тебе веселье!

— Останавливаться — очень плохая идея.

— Здесь аптеки на каждом шагу. Пожалуйста. Мне правда скоро станет совсем худо.

Похоже, он лучше нее знал, где здесь аптеки. Он остановился у круглосуточной и потянулся к двери, не забыв предварительно недовольно фыркнуть. Анна же делала вид, что уже при смерти. И вот-вот понадобится оперативное вмешательство.

— Если что жми на газ и уезжай. В бардачке есть телефон.

Как только за ним захлопнулась входная дверь магазинчика, Анна достала =телефон и вставила в него симку. Она набрала единственный забитый в контакты телефон и стала отсчитывать гудки. Ответили на третьем.

— Да, — отозвался незнакомый бас.

— Мне нужно поговорить с Хотовым.

— Нет.

— Это очень важно.

— Делай, о чем договорились. И без самодеятельности.

Анна не отрывала взгляд от двери, он вот-вот вернется. Утром не бывает очередей, да и для такого громилы всегда найдется пустое окошко.

— Мне нужен еще хотя бы час.

— Хоть сутки, дорогая. Только Север вряд ли их переживет.

Самая настоящая стена, через которую не перебраться.

— Скажи ему, еще час. И я дам ему больше. Не только синтетика. Но и легализованные рынки, вся его недвижимость в двух областях…

На пороге показался охранник, и ей пришлось отключиться. Анна быстро посмотрела на экран, запоминая про себя номер. Она чудом успела разобрать телефон и спрятать его в карман.

— Вот твой цитрамон, — он протянул ей таблетки. — Не благодари.

— А вода?

— Сзади есть бутылка. Или тебя уже парализовало?

И он с дурацкой ухмылкой сам достал бутылку, отвинтил крышку и вручил ей воду. К счастью, потом он отвернулся, и таблетку не пришлось глотать.

— Прекрасно, — процедила она. — Я прищемила подол плаща.

Она открыла дверь и незаметно выкинула симку. Брать ее в убежище Марка, Анне показалось не лучшим решением.

— Теперь же все? — спросил он, вновь выруливая на главную дорогу. — Переоделись, подкрепились… В туалет же нам не надо?

— Не надо.

— Слава богу.

Анна откинулась на подголовник и закрыла глаза. Заставив себя считать, она худо-бедно добрела до десяти и сбилась, когда внутренний голос вдруг обнулил счетчик и начал отсчитывать заново.

Она ничего не могла поделать с собой, в голове зажглась цифра один… И она увидела Антона с двумя пулевыми отверстиями в груди. Цифра два продырявила череп парнишки, тройка лежала у гаража, а четверка пыталась выбраться из будки охраны, когда пуля попала в шею. Рядом лежала пятерка. И еще безымянные неизвестные ей на улицах ночного города — шесть, семь, восемь, девять. Те, которые отказались предавать Марка, и чьи имена выдала она. Все они промелькнули за один миг, их без раздумий забрали и стерли. Сбросили, готовясь раздать новую колоду…