Опасности диких стран

— Кукареку! Кукареку! — закричал Пелег и начал бить ногами и кататься по земле; потом он несколько раз перекувырнулся и подкатился наконец к кусту, в котором скрывался Питер.

— Питер, это вы? — прошептал Пелег.

— Черт возьми! — выразил лазутчик тихо свое удивление. — Никогда я не видывал, кто бы так хорошо притворялся!

— Я это хорошо знаю и сам, — отвечал Пелег, снова оглашая воздух звонким, безумным смехом, и продолжал шепотом: — Скажите мне, однако, Питер, откуда это вы свалились сюда? Вы уже давно здесь? У вас ли лодка? И не знаете ли вы, что сталось с бедной девушкой — Мабель Дункан?

— Ну, вы молодец! — заметил лазутчик, едва придя в себя от изумления. — И если я скажу что-нибудь дурное про вас, то пусть индейцы снимут с меня скальп! Да, я украл лодку и увел ее: девушка и молодой человек на ней.

— Эдуард Штанфорт убит? — поспешно спросил Пелег.

— Нет, нет, я вытащил его живого из воды, — возразил лазутчик. — Но негодяи все ли здесь налицо? — прибавил он.

— Нет, почти вся шайка рассеялась и охраняет остров со всех сторон. Поэтому для меня загадка, как вы могли проникнуть сюда незамеченным.

— Без труда. Несмотря на их многочисленность, я уверен, мы посмеемся над ними, — утешал лазутчик своего собеседника. — Еще я хотел бы знать одно, — прибавил он. — Тяжело ли ранен старый господин?

— Дядя Амос, хотите сказать?

— Да.

— Я боюсь, что ему очень плохо; я заметил, что лицо его и голова покрыты кровью, а рука висит без движения, и, по словам тетки Эсфирь, она пробита пулей.

— Так, стало быть, он не в состоянии помочь нам?

— Нет, — отвечал Пелег, начав снова Играть своими пальцами.

Через несколько минут он прибавил:

— Послушайте, не говорите больше, многие из индейцев посматривают сюда; им кажется подозрительным, что я так долго лежу здесь.

Пелег снова принялся за свои дурацкие выходки; потом встал и подошел к огню, желая помочь повесить котел над огнем тетке Эсфири; которая в это время возвращалась назад.

В эту минуту на краю прогалины, прямо против лазутчика, зашевелились кусты, и оттуда вышел воин, который остановился посреди поляны. Едва индейцы заметили пришедшего, как все вскочили на ноги и окружили его.

Один из них, по-видимому предводитель шайки, начал говорить с новоприбывшим.

Воин поспешно сообщил ему что-то, несколько раз указывая рукой по направлению к северо-востоку.

Очевидно, известия были очень важны, потому что после коротких переговоров четыре индейца быстро вышли из круга и стали на страже около женщин, в то время как другие схватили оружие и в ту же минуту исчезли в лесу.

Прошло четверть часа. Между тем на берегу готовились важные предприятия, и наши друзья сидели в томительном ожидании чего-то; даже Питер — мы не можем скрыть это — чувствовал себя не совсем-то ловко в своем опасном положении, становившемся все хуже; но все-таки он твердо решился оставаться до последней крайности на своем посту лазутчика.

Вдруг он услышал крик на воде, ответом на который был другой, раздавшийся «а берегу, и затем последовал ряд криков и восклицаний, которые слышались то ближе, то дальше. Потом мгновенно наступила тишина, продолжавшаяся минут с десять. По прошествии этого времени послышались громкие голоса, и говорившие приближались все ближе и ближе. Минуты две спустя возвратились индейцы, исчезнувшие так поспешно. Когда они стали в круг, то Питер заметил между ними несколько новых лиц. Их было трое: двое из них носили форму английских офицеров; а третий был важный индейский вождь.

Мы сообщим нашему читателю имена этих трех лиц, а также и причину их прибытия. Каждый из них занимает место в истории того времени. На двоих из них лежит постыдное клеймо, третий же, храбрейший воин из всего племени Дикарей, заслужил себе бессмертную славу.