Опасности городской жизни в СССР в период позднего сталинизма. Здоровье, гигиена и условия жизни 1943-1953

Какой бы сложной ни была ситуация в крупных уральских городах, именно в областных городах формировался настоящий кризис окружающей среды и общественного здоровья. В Кемеровской области только в одном городе Гурьевске воду брали из грунтовых вод хорошего качества. В других городах воду брали из рек, загрязненных промышленными отходами «самого разного характера и самой различной степени»[200]. Сталинск, Прокопьевск и Кемерово зависели от реки Томь. В Сталинске и Прокопьевске воду брали в том месте, где река была загрязнена стоками из угольных шахт, которые были расположены выше по течению в районе Осинников. В Кемерове Томь была загрязнена отходами коксохимических заводов в Сталинске. В Осинниках, в свою очередь, воду брали из притока Томи -Кондомы, которую загрязняли разработки месторождения железной руды, раполагавшиеся вверх по течению. Такие крупные города, как Ленинск-Кузнецкий, Анжеро-Судженск и Киселевск, пользовались другими реками, которые были загрязнены близлежащими угольными шахтами. Ухудшало ситуацию то, что ни в одном городе, кроме Кемерово, местная власть не контролировала собственные системы водоснабжения: во всех городах полагались на промышленные предприятия или угольные тресты, для которых производство стояло на первом месте и которые «только из-за чрезвычайной необходимости» начали снабжать водой местное население. И это создавало две проблемы. Во-первых, шахты и заводы забирали львиную долю имеющейся воды. Ежедневное потребление на душу населения в большинстве городов Кузбасса в 1947 году было едва больше 30-40 л и только в Сталинске превышало 60 л. Во-вторых, они не слишком торопились, когда дело касалось инвестирования в улучшение и расширение местных систем водоснабжения. Планы по строительству новой системы водоснабжения в промышленном комплексе Прокопьевска и Киселевска в 1948 году так и не дошли даже до этапа проектирования: из 4 млн рублей, выделенных на этот проект, была потрачена 71 тыс. рублей. И это был самый крупный, но далеко не единственный инвестиционный проект, который застопорился из-за безразличия руководителей местных угольных трестов. В результате огромному количеству рабочих приходилось летом брать воду из луж и стоков из шахт, а зимой собирать тающий снег или долго идти пешком к ближайшей колонке[201].

В Свердловской области жители небольшого количества городских зон могли брать воду из подземных источников. В основном там использовали воду из рек. В большинстве промышленных городов – Кушве, Нижнем Тагиле, Карпинске, Ревде и промышленном районе Ревда-Первоуральск, Красноуральске – системы водоснабжения были, но с точки зрения безопасности воды они сильно различались. Также эти системы были ограничены по охвату, большинству жителей приходилось использовать для получения воды колодцы. Например, в Красноуральске, как известно, была очень хорошая система, потому что вода проходила в ней через весь цикл очистки, а вокруг источника воды охранная зона поддерживалась в хорошем состоянии, но фактически эта система обеспечивала водой менее 10 % местного населения; все остальные были вынуждены брать воду из колодцев. В Нижнем Тагиле жители также брали воду из чистого источника, ее хлорирования было достаточно, чтобы она соответствовала стандартам безопасности, но всего 15 % горожан могли ее использовать. И здесь также большинство людей брали воду из 78 колодцев, качество воды в которых варьировалось. Жителям других городов из приведенного списка повезло еще меньше: власти не могли постоянно осуществлять хлорирование надлежащим образом, чтобы уничтожить бактерии, также им хуже удавалось справляться с увеличивавшимся объемом промышленного загрязнения[202].