Опасности вопреки

— Он тебе не понадобится. Вечер теплый. Она перевела на него удивленный взгляд: платье слишком прозрачное.

— Ну, да, вечер теплый, но внутри-то кондиционированный воздух, это опасно.

— Давай блейзер. — Он забрал у нее пиджак и перебросил через руку. — Если замерзнешь — согрею. — И, не дожидаясь ее ответа, запер машину и подошел к ней.

Дженифер поняла: он бросает ей вызов. Что ж, раз она пошла на эту авантюру, надо идти до конца. Конечно, она не собиралась никому, кроме Трева, демонстрировать себя и сейчас чувствовала дискомфорт — обычно она под это платье надевала соответствующее нижнее белье.

— Трев, дай-ка мне мой пиджак, я что-то замерзла.

Он окинул взглядом ее грудь, и подобие улыбки изогнуло губы.

— Нет, дорогая, тебе не холодно.

— Но я не могу в таком виде. Нас выгонят. Это общественное место.

— Тогда как же ты собираешься воплотить свой план «расширения сети»?

— Увидишь… когда буду готова.

— Это должно быть интересное зрелище. Тем более ты одета, вернее, раздета так, что удержаться от соблазна трудно.

Едва ли это было комплиментом. Ее охватила паника: как войти в театр без блейзера?

— Тогда иди без меня. Смотри пьесу на здоровье. А я наверняка найду себе подходящее занятие и здесь.

Трев что-то буркнул себе под нос и бросил ей блейзер.

— Делай что хочешь, Джен, — пробормотал он ей в волосы. — Но если какой-нибудь тип сделает хоть малейший неуважительный шаг в твою сторону, я потребую извинения или набью ему морду.

Такая перспектива напугала ее. Что, если кто-нибудь и вправду сделает неуважительный шаг по отношению к ней? Блейзер прикрывает ее до половины бедра, но ниже юбка совершенно прозрачная. Что, если какой-нибудь нахал вслух прокомментирует это и спровоцирует Трева на драку? Собственная тревога разозлила ее.

— Это еще одна причина, почему тебе не следует водиться с проституткой, — в сердцах прошипела она ему.

— Это еще одна причина, почему тебе не следуетбыть проституткой, — прошептал он в ответ. — Мужчины имеют обыкновение терять голову рядом с распутными женщинами. Но так ли уж ты распутна? Говорить-то ты говоришь, но это и все?..

— По-моему, я уже переспала с тобой за деньги, разве нет?

— И это единственное, на что ты способна! Зато сейчас ты была готова скорее умереть, чем войти в театр без блейзера.

— Ты бы хотел, чтобы нас выставили за дверь? У тебя слова расходятся с делом: то собираешься защищать мою честь перед тем, кто глянет в мою сторону, то выставляешь меня на всеобщее обозрение.

— Я проверял тебя.

— Ах, так? Ты провоцируешь меня? Тогда держись, ты еще попросишь пощады.

— Я провоцирую? Ты собираешься вербовать новых клиентов, а я должен спокойно смотреть на это?

— Спокойно? Еще нет никого и в помине, а ты готов «набить им морду».

— Вот именно, я честно предупреждаю.

Их горячую перебранку прервала официантка. Они проследовали за ней в заполненный людьми обеденный зал, устроенный вокруг приподнятой сцены. Красный бархатный занавес еще не был поднят: посетители были заняты едой и беседой. Официантка подвела Трева и Дженифер к столику в заднем ряду.

Трев наклонился к официантке и, понизив голос, о чем-то заговорил с ней. Она взглянула на верхний ярус столиков, которые все были заняты, и покачала головой с явным сожалением.

— Извините, но балкон закрыт.

Он снова о чем-то заговорил с ней тихо и убедительно. Немного поколебавшись, она бросила на него заговорщический взгляд и повела их по боковой лестнице на тускло освещенный балкон.

— Как я могу отказать молодоженам? Особенно когда вы столько проехали, чтобы попасть к нам.

Она усадила их в самой последней ложе пустого балкона — относительно уединенном местечке с высокими мягкими сиденьями, пышными растениями по бокам и покрытым красной льняной скатертью столом. Сам стол, прикрепленный к массивным деревянным перилам балкона, позволял им обозревать обеденный зал и сцену.

Дженифер опустилась на сиденье в форме лошадиной подковы, отодвинувшись к середине. Трев сел рядом, намного ближе, чем это было необходимо. Повернувшись к нему, она насмешливо протянула:

— Молодожены? Ты непременно будешь гореть в аду за вранье.

— Главное, это сработало. — Она не увидела насмешки в его взгляде, лишь мрачную, опасную решимость. — Я хотел побыть с тобой наедине.

Интересно, ей только померещилась интимность в его тоне, его словах? Не уверенная, как понимать его после размолвки, и готовая помириться, чтобы насладиться вечером, ведь время с ним бесценно, она серьезно заверила его:

— Можешь не беспокоиться, я не буду привлекать внимание. Сегодня — выходной, и он посвящен тебе.

— Мне? — Он нахмурился и убрал выбившуюся прядь с ее лица. — Ты, ненасытная сексуальная тигрица… будешь моя?

Едва уловимая нотка сарказма в его голосе разозлила ее.

— Да, твоя, — горячо подтвердила она. Он долго смотрел на нее, любуясь.

— Тогда докажи это мне, и я поверю, Джен. Как только погаснет свет.

Глава шестая