Опасные игры или Ничего личного, это моя работа (СИ)

Столько ругательств за один раз не слышала никогда и, надеюсь, больше не придётся. Возмущение супругу даже сил придало, он встал и, хватаясь за голову, задавал вопросы, на которые впоследствии устала отвечать: «И это тоже знаю». Для Арагона не обошлось и без плюсов. Муж, сообразив, что острая необходимость озвучки признаний в любви отпала, сообщил, что пока не созреет, ушки мои не порадует. На что я только хохотнула. Столько пылких слов о любви из его памяти выудила, что если их превратить в зелёные яблочки, любимице до конца дней хватит, ещё и детёнышам её останется.

Когда буря немного поутихла, осторожно поинтересовалась у Арагона, когда в случае чего к нему вернётся магия. Чтобы меня успокоить, Влад сказал то, во что сам смутно верил. Отмахнулся, назвал Брута параноиком и заявил, что через неделю сила к нему возвратится.

***

Брут без своей силы не поехал во дворец, полный придворных магов, и гостил у нас. На людях император храбрился и, ничем не выказывая волнение, в свойственной ему манере иронично шутил и упражнялся в сарказме. Но один раз я наблюдала за ним из окна. Брут думал, что один, и я увидела истинное лицо его потери. Он слонялся по пустынному парку и с отчаянием пытался вызвать хоть искру магии из рук.

Месяц прошёл в полнейшем счастье и в то же время в безмолвной скорби. Как не отстранялась от мысли, что чужая сила застряла во мне навсегда, но факт оставался фактом, с магией у Арагонов по-прежнему туго.

— Ты опять тихая и где-то витаешь, — накрыв мою ладонь, негромко сказал Влад, но Брут всё-таки услышал и не удержался от комментария.

— А как ты хотел? Таис сегодня всю ночь горло надрывала. Вот и отмалчивается. Голубки, вы хоть дверь бы на балкон прикрывали. Некоторые, между прочим, из-за вас зевают всё утро, — потянувшись за булочкой, картинно возмутился император и мне подмигнул.

Мы же вроде тихонько. Прикусила губу, но углубиться в стыд мне не дали.

— Кто такой Лео? — испепеляя недовольным взглядом, строго спросил супруг.

Лео? Знаю только одного человека с таким именем. Его семья работала в замке Криса. Мать трудилась кухаркой, отец отвечал за свинарник, а Лео опережал меня по возрасту от силы на пару лет и бегал по поручениям Славийского. В основном отнеси туда, принеси то, подслушай там. Этот мальчик — единственное белое пятно моей юности. Питала я к нему самые нежные чувства, не любовь, конечно, но что-то близкое. А потом он с родителями в поисках лучшей доли направился на восток, и с его отъездом мой мир опять погрузился во тьму. Долго тешила себя воображаемыми разговорами с ним. Но, как известно, расстояние, совместно со временем, лечат, и постепенно идеальный образ парня канул в лету.

— Какой Лео? — уточнила я, не стану же с ходу рассказывать о детской привязанности.

— Тот, что подарил тебе самодельную бабочку, а ты засунула её в книжку и берегла много лет. Она до сих пор там, — зло напомнил Арагон и стукнул по столу кулаком.

— О-о-о, вы теперь и днём ор устраиваете. Да ещё по такому пикантному случаю, — хохотнул император, и мы с Владом с угрозой уставились на него. — Не обращайте внимания, считайте, что меня здесь нет.

— Таи-и-ис?! — потребовал объяснений супруг.

— Откуда знаешь о бабочке? О ней кроме, — замолчала, меня озарила обнадёживающая догадка. — Брут, а ты что-нибудь о моей жизни расскажешь, до того, как мы познакомились? — обратилась я к императору. Влад для подтверждения теории не подходит, его мозг от ревности кипит.

— О твоей нет. Но вот почему мой конь перед гонкой в год летучей змеи на правую ногу прихрамывал, очень хочу. Да, Влад.

Неприятная история у супруга в отрочестве случилась. Он хотел покататься на подарке родителей брату, но забор оказался слишком высок, и в стойло жеребца Влад вернул с небольшим увечьем, зажило оно быстро, но соревнования Брут проиграл и к финишной прямой пришёл четвертым.

— Вла-а-ад, — скривился император, — ты что, для Таис стихи писал? Слезливые какие. Мужик, у тебя проблемы с головой.

— У меня проблемы? Леди Ли всего семнадцать, а ты…

— И он терпеливо ждёт, — оборвала мужа и вступилась за Брута, его тайная любовь к девушке мила.

— Ждёт? Да он с её отцом уже договорился, а она ни сном ни духом о его планах жениться на ней, — сказал Влад и насмешливо добавил: — Наш дамский угодник даже не отважился к своей рыженькой зазнобе подойти и поговорить, когда она приехала на бал в его дворец.

— Нет, я всё-таки врежу тебе за коня, — перевёл тему Брут, и от того, как он резко встал, грохнулся стул.

— Прекратили оба! Успокоился и сел, — бросила я императору и переключилась на мужа. — А ты, убирай вену со лба, ревнивец. Мне было одиннадцать лет, а Лео тринадцать. Я же о твоих пассиях помалкиваю: понимаю, дела давние и забытые.

Арагоны угомонились, и до них наконец-то дошло. Я получила их память вместе с магией, и раз они теперь обладают моими воспоминаниями и друг друга, хоть пока это неощутимо, но сила перетекает к ним обратно.

Эпилог