Опасные иллюзии

Совещание затянулось еще на несколько часов, и к тому моменту, когда он вышел из конференц-зала, голова больше напоминала чугунный колокол, под которым бегали взбесившиеся гномы. Осознание того, что ему дали добро, пришло уже в машине. Сквозь усталость пробивалась одна-единственная мысль: Агнесса скоро отправится домой. Если повезет, успеет к Рождеству.

Глава 16 о том, что красное платье работает безотказно, но иногда это заканчивается не самым лучшим образом

Время летело незаметно. Агнесса вошла во вкус и предпочитала тренироваться рядом с наставником и другом, а не в одиночестве. Скучать не приходилось: она возвращалась домой чуть раньше Ригана. Сил с каждым днем становилось больше, и девушка чувствовала себя переполненной энергией. То, что поначалу воспринималось как волшебство, не было чудом. Всего лишь законы природы и мира, в котором она родилась и жила. Кто бы мог подумать! Она всегда была обыкновенной. Звезд с неба не хватала, выбрала офисную профессию, работой в агентстве увлеклась, потому что в личной жизни не складывалось. Теперь же она могла спасать жизни!

Азам исцеления ее обучал Сильвен — неизвестно, каким образом Сэму удалось уговорить личного лекаря Дариана помогать ей, но она была искренне благодарна и Шеппарду, и блондину. Вряд ли она достигла бы таких успехов без его знаний и помощи. На занятиях Сильвен держался доброжелательно и отстраненно, терпеливо отвечал на все вопросы и направлял ее мысли и умения в нужное русло. Вспоминая первый опыт лечения под его руководством, Агнесса искренне веселилась, но в тот день было не до смеха. Она чувствовала себя как на экзамене перед строгим преподавателем: отчаянно боялась ошибиться и все-таки успешно вылечила несколько глубоких порезов молодого мужчины, которого привел Сильвен. Сэм помог ей справиться со страхом, появившимся после неудачных опытов на себе, но поначалу Агнесса все равно волновалась — каждый раз как первый.

С определением дара — способностью, которую она поначалу недооценила, — тоже пришлось нелегко. У лекарей была самая светлая и теплая сила, мягкая и влекущая, архитекторов выдавала мощь — чтобы управлять пространством, требовалось много жизненных ресурсов. Стихийники отличались взрывной энергетикой, а у Ригана она, напротив, была приглушенной, как будто сама суть иллюзиониста стремилась укрыться. Она научилась чувствовать энергии в целом, но сомневалась, что сразу справится на практике. Тем более что практиковаться особо было не на ком, а теория — это просто теория.

Спустя несколько недель она обнаружила, что ее зрение улучшилось. Сильвен рассказал, что организм лекаря самоисцеляется. Чем больше раскрывается дар, тем быстрее ты восстанавливаешься. Окрыленная успехами и открывшимися возможностями, Агнесса не ходила, а летала. Лекарь ставил все более сложные задачи и устраивал испытания, от которых раньше она пришла бы в ужас, сейчас же просто делала все, что от нее зависит: с упорством и отстраненностью врача, главное для которого — спасение жизни.

Именно этого Сильвену не удавалось от нее добиться дольше всего: беспристрастности. К ним доставляли серьезно пострадавших сотрудников Новой Полиции. Они сталкивались с первыми пробужденными: с людьми, которые понятия не имели, как использовать или сдерживать свою силу. Травмы и раны были ужасными, но каждая спасенная жизнь становилась для нее светом и утешением в непроглядной тьме крови, боли и человеческих страданий.

— Участие тебе не помощник, скорее враг, — говорил Сильвен, — сострадание хорошо тогда, когда дело уже сделано. Стоит поддаться чувствам — считай, ты уже проиграла смерти.

И все же не всегда она могла подготовиться к тому, что ее ожидает.

Однажды, спустившись по срочному вызову, Агнесса увидела на столе умирающего человека. Ей доводилось сталкиваться со многим, но с таким — впервые. Мужчина будто попал в мясорубку, он не просто умирал, он был уже за гранью. Но как давно с ним такое? Она растерянно взглянула на лекаря, но наткнулась на привычный холодный и отстраненный взгляд. Блондин стоял и ничего не делал — совсем как тогда, когда Клотильда стреляла в Ригана. Ассоциация прошила насквозь застарелой болью и страхом.

Агнесса подбежала к столу и сосредоточилась на пострадавшем. Она быстро отмечала повреждения: множественные переломы, в том числе позвоночник, отек мозга, сильное внутреннее кровотечение. Агнесса раскрылась, отмечая тусклые контуры энергий. Бросила все силы на то, чтобы запустить замершее сердце, заставить его биться. Удар энергий, сравнимый с зарядом дефибриллятора, не помог. Снова и снова! Агнесса чувствовала, что слабеет, но не отступилась, пыталась вдохнуть в пострадавшего жизнь, пока не почувствовала пронзившую виски боль. Только тогда она прикрыла глаза и отошла, позволяя смерти вступить в свои права. Навалилось странное оцепенение — в первый раз она не смогла спасти…

— Ошибка первая, — Сильвен шагнул к ней, — воспоминания. Страх.

Агнесса поежилась, а он продолжал: