Опасные клятвы

— Он прав, — говорит Хэнниган. — К черту Васильевых. Девушка у тебя, теперь забирай их территорию и бизнес. Ни одна другая организация в Чикаго даже близко не стоит. Даже мафия там больше не имеет такой власти. Только ты и Николай Васильев. Так что бери то, что должно быть твоим, и мы все будем получать от этого прибыль.

— Нарушив свое слово, вы имеете в виду. — Я не свожу с него взгляда. — Так вот как вы управляете делами в Дублине? Потому что если так, то я не думаю, что мне стоит думать о том, чтобы занять место Васильева.

Это явная угроза, и я ее подразумеваю.

— Моя честность имеет значение, — резко продолжаю я. — Я подписал контракт кровью и поклялся в этом перед священником, в церкви самого Бога. По-твоему, я должен от этого отказаться? Думаешь, я должен убить семью своей жены и забрать их наследие себе, после того как сказал перед ней и всем окружением у алтаря, что буду защищать ее и чтить ее?

За столом воцаряется тишина, и я киваю.

— Я так и думал.

— Тебе следовало посоветоваться с нами, прежде чем жениться на ней, — грубо говорит Хэнниган. — Чикаго все еще подчиняется Дублину…

— Я сам делаю свой выбор. Как и мой отец.

— Твой отец погиб под дулом пистолета. — Это еще одна явная угроза, на этот раз направленная на меня, и я чувствую, как в комнате нарастает напряжение.

— Марика Васильева была хорошим выбором жены, — твердо говорю я. — Союз только укрепит нас. Война стоила бы жизней и денег, причем с обеих сторон, и не давала бы никаких надежд на исход. Мы все должны быть слишком старыми и мудрыми, чтобы проливать кровь, когда есть другой способ сделать это. Николай Васильев теперь наш союзник во всем. А моя жена молода и счастлива, чтобы подарить мне наследника, который мне нужен. Мир лучше.

Наследник, который мне нужен. Утренний разговор с Марикой все еще звучит в моей голове, и от одной мысли об этом мне становится не по себе. Нет никаких сомнений в том, что она должна подарить мне наследника, причем как можно скорее, не считая удовольствия от его получения. Здесь, как никогда, я вижу, на какой зыбкой почве нахожусь.

Короли — не демократия, но это единственная известная мне преступная организация, в которой за столом заседают люди, принимающие решения, а не один лидер, безнаказанно принимающий их. Есть правила и законы, и это правда, что я обошел их стороной, не посоветовавшись с Дублином при выборе жены. Я слишком хорошо знаю историю о том, что произошло в Бостоне с Макгрегорами. Судьба Лиама Макгрегора лучше, чем моя, если я не смогу выполнить то, что обещал мой брак.

— Васильевы слабы. — Гарет Коллинз говорит со своего места, его рот глубоко нахмурен в густой бороде. — Они чуть не потеряли свое место из-за человека изнутри, того, кого нельзя было подпускать так близко. Лучше выкорчевать их, чем размножаться вместе с ними. Эта слабость…

— Хватит! — Я качаю головой, мой голос повышается в маленькой комнате. — Брак заключен. Я не стану осквернять свои клятвы, разрушая семью жены после того, как поклялся поступить иначе, и не отброшу ее в сторону. Так все и будет.

— Тогда я предлагаю тебе поторопиться с помещением наследника в нее — говорит Ханниган обманчиво спокойным голосом. — Чтобы мы все увидели, что девушка способна. В конце концов, именно поэтому ты на ней и женился.

Мне хочется заехать ему кулаком в челюсть за то, что он так отзывается о Марике. Но я прекрасно понимаю, что все так и есть, так всегда было среди этих мужчин. Чтобы изменить их в лучшую сторону, потребуется время. Но меня до сих пор грызет мысль о том, что я заставляю ее рожать ребенка. По ее словам, это были просто нервы. Что еще остается, кроме как поверить ей?

Финн ждет меня на улице, когда встреча закончится. В отличие от Чикаго, «Короли Дублина» не приглашают его на встречи, и он прислонился к каменной стене снаружи в своей кожаной куртке, плотно натянутой от дневной прохлады. Он поднимает голову, как только слышит мои шаги, и легко улыбается мне.

Моя правая рука и единственный человек, которому я могу по-настоящему доверять.

— Полагаю, это было не самое лучшее время, — говорит он со смехом, выпрямляясь. — Они злятся, что ты взял девушку, а не уничтожил семью, да?

Я киваю. Он достаточно умен, чтобы самому стать королем, если бы у него была родословная. К сожалению, семья Финна, это длинный ряд исполнителей воли тех, кто руководит, а не самих лидеров. Мне приходит в голову мысль, не слышал ли он о том, что они делали в Бостоне, поднимая за стол переговоров людей, не принадлежащих к королевской родословной. В Чикаго я бы так не поступил, даже ради Финна. Но, опять же, всегда есть возможность перемен.

— Они злятся из-за этого, верно. — Я смотрю на сигарету, которую курит Финн, с легкой ностальгией. Много лет назад я курил и бросил эту привычку с мудростью старения и осознания своей смертности. В такие моменты мне хочется закурить. — Но они мало что могут сделать, верно? Брак заключен, значит, заключен.