Опасные леди

– И попугая, – горестно усмехнулась Джесс, кивнув на Пинки, который слетел наконец с гардероба и примостился на плетеном изголовье одной из кроватей, беспокойно крутя головкой и поглядывая то на одну, то на другую сестру. – Попугая мне потерять даже досаднее, чем Уильяма, – решительно договорила она.

– Значит, Уильяма тебе потерять тоже жалко?

Эбби едва увернулась от брошенного в нее сестрой свернутого в клубок шарфа от Гермеса.

Выглядит так, будто Джесс пытается обратить в шутку дело совсем не шуточное, думала Эбби, идя по тропинке, ведущей через сад к берегу. Но нет, Эбби видела все признаки того, что сестра глубоко ранена, и своим неосторожным замечанием о ребенке она коснулась самого уязвимого ее места. Сострадание в эту секунду достигло самых глубин ее души, и Эбби вдруг в полной мере осознала всю неизмеримую бездну тоски, переживаемой Джессикой.

Она дошла до берега и ладонью прикрыла глаза от нестерпимого блеска солнца, отраженного белым песком и лучезарно прозрачным волнением моря. Как в такой райской обители могут существовать вражда и непонимание! Это несправедливо.

Она увидела обоих братьев, Уильяма и Оливера, на палубе «Уэбберс Уондер», и, судя по тому, что оба они размахивали руками, между ними шел ожесточенный спор. Эбби отступила назад, скрывшись за прибрежными зарослями. Слов не разобрать, но разговор, как ей казалось, шел о ней. Похоже, Оливер действительно, как и обещал, защищает ее, но по всему видно, что он в немалой степени зависит от брата. Сказав Джессике, что не сможет быть с ним счастлива, Эбби не покривила душой, она и вправду не представляла себе их счастья с Оливером, если эта пара, Джесс и Уильям, не будет счастлива тоже. Нет, она не лгала, сказала то, что чувствовала.

Разве не понятно, что если она хочет союза с Оливером, то должна принести величайшую в своей жизни жертву, предав ради этого свою родную сестру? Выбор здесь предрешен, она ни за что не пойдет на такое предательство. Ах, если бы удалось убедить Уильяма, да и всех…

Не попробовать ли в самом деле предпринять нечто такое, что поможет всем им разобраться в дикой и нелепой ситуации? В конце концов, она и вправду будто посторонний наблюдатель, ибо эти трое знают нечто, чего не знает она, видят только, что это нечто является серьезным обвинением Джесс, которое та сама подтверждает. Но способна ли ее сестра так губительно повлиять на все их судьбы только потому, что Уильям угрожал ей? Почему, ох, почему она так поступает?

Эбби пригладила волосы, растрепанные налетевшим вдруг бризом. Братья все еще спорили, размахивая руками, и Уильям, судя по всему, не отступал перед аргументами брата. Они все еще находились на борту яхты, и, пока они там, она не сможет поговорить с Уильямом. Удастся ли ей вообще поговорить с ним наедине?

Стоя в тени банановых пальм, она видела, как они покинули яхту и, продолжая разговаривать, направились по пристани к берегу. Слов она по-прежнему различить не могла, правда, спор их поутих, и они перестали размахивать руками. Эбби отступила в глубину зарослей, чтобы они ее не заметили. В голове ее зародилась и начала развиваться фантастическая идея.

Да, здесь необходим шок. Нечто такое, что всех их мигом приведет в чувство.

Как только братья, миновав то место, где она стояла, углубились в сад, направляясь по тропинке к вилле, Эбби как ветер помчалась к берегу и взбежала на пристань.

На пристани она потратила несколько лишних секунд, чтобы обернуться и выяснить, не замечена ли она с берега, и, успокоившись на этот счет, приступила к тому, что у моряков называется отдать швартовы. Пальцы от грубых веревок тотчас заныли, сердце как сумасшедшее колотилось от страха, что в любую минуту ее действия будут обнаружены. Но она сделала то, что задумала.

– А где Эбби? – спросил Уильям, заглянув в гостевую спальню, где Джесс пыталась закрепить собранные в пучок волосы на затылке.

– Откуда мне знать? Я за ней не слежу, – угрюмо ответила Джесс.

Ненароком бросив взгляд в зеркало туалетного столика, она увидела его мрачное, напряженное лицо, но его угнетенность, как ни странно, не принесла ей ощущения собственного триумфа. Она отвернулась, вновь углубившись в себя и не находя в душе своей ни одного просвета. Ждать от Уильяма Уэббера любви теперь – все равно что требовать уплаты дани.

– Найдите ее и обе приходите на пристань. Скоро мы отплываем. Можете оставить свой багаж здесь, Оливер захватит его.

– Смотри ты, какой он у нас джентльмен! – не сдержавшись, съязвила Джесс.

– Оставьте ваш сарказм, Джессика. Не впадайте в детство, а не то… Что за черт!

Джесс обернулась посмотреть, к чему относится последнее его восклицание, но его уже не было в комнате.

И вдруг она услышала отдаленный расстоянием шум моторов. Это на судне!

Джесс сразу же бросилась на веранду, откуда увидела, что Уильям и Оливер бегут по тропинке к морю. Кто же тогда на борту яхты?