Опасные манипуляции 4 (СИ)

— И что я должна думать? От тебя бабами так прет, что даже отпечатков помады на шее не надо, итак все ясно.

— Да ты бы видела этих баб…

— Коля, честное слово, оправдание так себе.

— Люда, я признаю. Бабы были. Но, кроме проклятий, самое цензурное из которых было «чтобы у тебя конец отсох» и «чтобы у тебя член на лбу вырос», и желания меня убить, между нами ничего не было.

— Ты подробности расскажи, а я уже сама решу.

Окончание своего рассказа муж высказывал уже с трудом, вытянувшись под белой простынью и смежив веки. Я дождалась, когда он замолчал на полуслове и вышла из спальни, плотно прикрыв за собой дверь.

Через пятнадцать минут я услышала, как за дверью шлепают по полу босые ноги.

— Ты что подскочил?

— Уснуть не могу.

— Что случилось?

— Да не дает мне покоя мысль, откуда цыгане наркоту везли? Они же не просто туда, на берег ездили?

— И что ты хочешь?

— Надо ехать, надо найти, пока кто-то другой не подсуетился и задержанные на волю маляву не отослали, где оптовая партия спрятана.

— Так поехали?

— Люда, ты то куда?

— Дорогой, ты на себя в зеркале посмотри — тебя же шатает. Ты один никуда не поедешь. Хочешь ехать — бери меня и собаку. Так, хоть, за рулем не уснешь.

Пока муж вяло собирался, путаясь в штанинах и бессмысленно долго фыркал под струей холодной воды, что не принесла ему бодрости, а только залитый водой пол в ванной комнате, я заварила Коле кофе по фирменному рецепту и маленькую плошку с экстрактом базилика, сосновых игл и кала летучей мыши.

Когда я, дождавшись, когда муж, страдальчески морщась, допьет эту пахнущую шишками смесь, сообщила ему ингредиенты, он, зажав рот, бросился к раковине.

— Стой, стой, я пошутила. Не было у меня кала летучей мыши, кончился.

— Не врешь? — муж подозрительно смотрел на меня, не отходя далеко от раковины.

— Не вру, там только травки и иглы сосны.

— И после чего у тебя эта гадость кончилась? Куда ты ее добавляла? — муж хотел мне верить, но это у него плохо получалось.

— Да не было у меня этого никогда, да и не используется всякое дерьмо в рецептах, если только в ядах. Это же отрава натуральная.

— Я тебе постараюсь поверить.

— Вот и старайся. Зато, смотри, как приободрился. — я щелкнула мужа по носу и пошла одеваться.

Через два часа.

Честно говоря, я не знала, что в географическом центре полуторамиллионого Города, столицы, блин, Сибири, есть такие места — заросшие молодым кустарником, абсолютно дикая территория, с узкими колеями непонятно куда и зачем ведущих, автомобильных тропинок, потому что это безобразие я назвать дорогой никак не могу.

— Вот здесь я их встретил. — муж ткнул пальцем в какой-то куст, ничем не отучающийся от тысячи других, и порулил дальше, периодически задевая бортами «копейки» за тонкие ветви кустов.

Проехав еще метров триста мы оказались на поляне, которую окружал десяток полуразрушенных домиков и будочек.

— Здесь что ли? — Николай в сомнении вылез из машины и огляделся.

Я выпустила из машины пса и присела на теплый капот, приняв красивую позу и предварительно постелив под попу газетку.

— Ну, показывай…

— Что тебе показывать?

— Ну как что? Мастер класс. Падай на четвереньки и изучай следы.

— Ты издеваешься? — муж начал злиться.

— Да это ты издеваешься. — я встала и сделала пару шагов: — В кино посмотришь, так Шерлок Холмс преступления с одной лупой и скрипкой раскрывал, да еще и кокаином закидывался регулярно. А нынешние менты совсем работать разучились. Вот смотри — трава примята от колес. Иди по следу и найдешь, что искал.

— А вдруг…

— Не вдруг. Судя кроме тебя и этих наркоманов вряд ли кто поедет.

Мешок мы нашли в деревянном домике, под полом. На наше счастье, тут забуксовала чья-то машина, следы колес были хорошо видны. Первичный осмотр дома ничего не дал, мы собирались уходить, но что-то Никсон учуял и стал старательно царапать пол в одном месте, а мы сумели поднять доску, которая была не закреплена, а под досками лежал черный пакет, весом примерно в два килограмма.

— Что делать будем? — остудила я радость Жемчужного от обретения мешка, в котором мы обнаружили кучу упаковок светло-бежевого порошка, расфасованного по пакетам из толстого пластика

— Ну как что…- Николай завис, не зная, что делать с свалившейся в руки находкой.

— Домой ты эту дрянь не повезешь, даже не мечтай. — обозначила я свою позицию: — Здесь лет на двадцать, наверное, навешано?

— На двенадцать, плюс-минус…

— Мне, даже с минусом, этого не надо. Давай здесь где-нибудь спрячем и поедем наконец домой.

— Вдруг найдут?

— И ты потеряешь свою прелесть? Значит прячь лучше, чтобы не нашли.

Мешок Коля спрятал в яму, под корни вывернутой сосны — подкопал там яму, сунул мешок и присыпал сверху глиной. Пока он, ругаясь, ковырялся лопатой среди корней, отгоняя от места копа веселящегося Никсона, который также хотел копать и все время лез под руку, я набрала по развалинам старых пластиковых упаковок, сунула их в тайник под полом, туда же засунула тюк с фонящей проклятием одеждой и подожгла все это безобразие, щедро плеснув жидкости для розжига из багажника машины, которая осталась с выезда на шашлыки на природу.