Опасные пути

— Потому что ты не можешь ни властвовать над судьбой, ни направлять ее. Нам предназначено жить и блистать в свете. Тебе следовало бы родиться дочерью какого-нибудь горожанина или арендатора; тогда тебе был бы предоставлен выбор и ты сама решала бы свою судьбу. Но герцогиня де Мортемар-Рошшуар не имеет своей воли. Ты должна привыкнуть к мысли, что непременно придется расстаться с этими тихими лесами, с родным замком, с этими холмами и площадкой у водопада. Подумай, что все эти красоты природы, может быть, скоро заменятся нарядными залами с их скользким во всех смыслах полом, блеском и чадом их свечей, что тебя повезут в такое общество, где тебя попросят замолчать, если тебе вздумается запеть одну из твоих простодушных провинциальных песенок.

— О, Мария! — сказала расстроенная Атенаиса, — ты еще никогда не говорила со мной так странно! Твой голос звучит резко, почти язвительно… Скажи же мне, как все это может случиться? Почему?

— Потому что ты должна выйти замуж, — резко ответила маркиза. — Скоро, слишком скоро начнутся разговоры о твоем замужестве, бедное дитя! Когда делают предложение дочери ткача или лавочника, то она свободна ответить “да” или “нет”, а ты не можешь… как и я не могла, — с трудом договорила она.

— В первый раз слышу такие слова! Значит, ты несчастлива? Твой брак не принес тебе радости? Говори же! Отчего ты сегодня так раздражена, огорчена?

— Я получила вчера письмо от моего мужа, — почти злобно ответила маркиза.

— Это должно было бы обрадовать и развеселить тебя.

— Атенаиса!.. Об этом ты не можешь судить. Радуйся, что ты еще не понимаешь этого. Твое сердце еще свободно. Не так ли? Или нет? Ты краснеешь… ты любишь?

— Н-нет, — запинаясь ответила Атенаиса, — но твое настроение должно бы заставить меня бояться всех мужчин.

— Не стану огорчать тебя. Может быть, ты составишь исключение; может быть, твоя жизнь будет счастливее. Вообще многое зависит от того, что ждешь и желаешь от будущего; представляется ли оно нам мрачным или веселым.

— В таком случае мое, наверное, будет веселым, — воскликнула Атенаиса, — потому что я нисколько не притязательна. Если у меня будет спокойный, веселый дом, если… — она слегка запнулась, — если у меня будет возможность собрать вокруг себя подруг да нескольких интересных людей, я буду совершенно довольна.

— А, по-моему, необходимо стремиться достигнуть всего, чего захочешь! — воскликнула маркиза, встряхнув своими черными локонами, — всего! Из меня выйдет нечто, гораздо более крупное, чем Вы желаете, маркиз де Бренвилье! — продолжала она, сверкая глазами. — Путь, по которому я пойду, каменист, его преграждают скалы, но я сумею преодолеть препятствия. Говорю тебе, Атенаиса, что и ты также поднимешься на недосягаемую высоту. Как только ты попадешь в очаровательный Париж, — конец твоему скромному довольству малым! Тогда ты потребуешь большего, чем тихий, скромный дом и тесный круг друзей! И когда в тебе проснется стремление к власти и величию, не отступай, но собери все силы и кидайся в светлый поток счастья; если твои силы ослабеют, ты пойдешь ко дну, и волны сомкнутся над твоей головой.

— Дай твою руку, — сказала Атенаиса, схватив свою подругу за плечо, — ты страшно взволнована, ты вся дрожишь. Я не смею спрашивать, какие вести от маркиза привели тебя в такое возбуждение… Пойдем, углубимся дальше в лес; мы успокоимся, когда прохладная свежесть водопада обвеет наши щеки.

Глаза маркизы внезапно приняли прежнее кроткое выражение и затуманились блестящими слезами. Теперь они смотрели с бесконечной кротостью, как глаза Богоматери. Вся ее фигура словно поникла.

— Да… ты права, — мягко сказала она, — я поддалась злому настроению. Пойдем! Дай мне руку! Ах, какие мы глупые, взбалмошные, если несколько строк могут так расстроить нас!

Они прошли прогалину и углубились в лес, где вскоре очутились перед засекой молодых буков. Непосредственно за ними тянулся ров, через который был перекинут мостик из нескольких древесных стволов. По ту строну моста виднелась грубо сколоченная решетка, служившая воротами в ограде из дрока, остролистника, дикого теса и драниц; через эту изгородь, вышиной достигавшую человеческого роста, молодые женщины увидели в некотором отдалении соломенную крышу какого-то жилища.

— Это хижина Жака Тонно, нашего лесничего, — сказала Атенаиса.

IV Хижина Жака Тонно

— Это — тот чудной старик, о котором у Вас говорили вчера? — спросила маркиза.

— Тот самый. Если он так интересует тебя, попробуем подойти поближе.

— Пойдем к нему, я люблю чудаков!

Они перешли мостик и постучали в решетчатую дверь. Раздался громкий лай, и большая лохматая собака огромными прыжками подскочила к воротам. Вслед за тем из-за изгороди послышался голос:

— Кто там? Вам придется потерпеть и подождать!

Потом на пороге хижины появился Жак Тонно с топором в правой руке; левую он в виде козырька приставил к глазам, стараясь рассмотреть посетительниц. Узнав их, он медленно приблизился к забору.