Читаем Опасные связи. Зима красоты полностью

Эти соображения заставляют меня заподозрить, не является ли он сам источником распространяемых сейчас слухов, и усматривать в этой черной клевете акт ненависти и мщения со стороны человека, который, сознавая себя погибшим, надеется таким способом хотя бы посеять сомнения и, может быть, выгодным для себя образом направить внимание общества в другую сторону. Но откуда бы ни исходили все эти злостные слухи, надо прежде всего положить им конец. Они сами собой прекратились бы, если бы выяснилось, — и вернее всего так оно и есть, — что господа де Вальмон и Дансени не беседовали друг с другом после своего злосчастного поединка и никто никому не передавал никаких бумаг.

В своем нетерпении скорее проверить все это я послала сегодня утром к Дансени, но его тоже нет в Париже. Его слуги сказали моему лакею, что этой ночью он уехал, следуя полученному вчера совету, и что местопребывание его хранится в тайне. По всей видимости, он опасается возможных последствий своего дела. Поэтому лишь от вас, мой дорогой и достойный друг, могу я узнать подробности, которые меня интересуют и которые, возможно, окажутся крайне необходимыми госпоже де Мертей. Еще раз прошу вас сообщить мне их как можно скорее.

P. S. Недомогание моей дочери не имело никаких последствий. Она свидетельствует вам свое уважение.

Париж, 11 декабря 17…

Письмо 169

От кавалера Дансени к госпоже де Розмонд

Милостивая государыня!

Может быть, то, что я сейчас делаю, покажется вам весьма странным, но, молю вас, выслушайте меня, прежде чем осудить, и не усматривайте дерзости и вызова там, где имеются лишь почтение и доверчивость. Я не скрываю от себя, насколько виновен перед вами, и никогда в жизни не простил бы себе этой вины, если бы хоть на мгновение подумал, что для меня возможно было ее избежать. Будьте также уверены, сударыня, что хотя я не могу ни в чем себя упрекнуть, я, во всяком случае, ощущаю скорбь и со всей искренностью хочу добавить, что глубоко скорблю о той скорби, которую доставил вам. Для того чтобы вы поверили чувствам, в которых я осмеливаюсь вас уверять, вам достаточно отдать должное самой себе и иметь также в виду, что, хоть я не имею чести быть вам известным, я тем не менее знаю вас.

Однако в то время как я тоскую под бременем роковых обстоятельств, послуживших причиной вашего горя и моих бедствий, меня пытаются уверить, что вы, всецело отдавшись мысли о мщении, готовы с этой целью прибегнуть даже к суровости законов.

Позвольте мне прежде всего обратить ваше внимание на то, что в данном случае вы ослеплены горем, ибо тут мои интересы теснейшим образом связаны с интересами господина де Вальмона: добейся вы моего осуждения, оно затронуло бы в равной степени и его. Поэтому, сударыня, я полагал бы, что с вашей стороны могу рассчитывать скорее на содействие, чем на помехи в стараниях, которые мне, возможно, придется приложить к тому, чтобы это злосчастное происшествие осталось погребенным в молчании.

Но эта поддержка, вынужденная соучастием и оказываемая как виновному, так и невиновному, недостаточна для моей щепетильности: желая отстранить вас как истца, я прошу, чтобы вы были моим судьей! Уважение тех, кого мы чтим, для нас слишком дорого, чтобы я согласился лишиться вашего, не защищаясь, а мне кажется, что для защиты у меня есть полная возможность.

И действительно, если вы согласны с тем, что мщение дозволено или, вернее, что мы обязаны его совершить, оказавшись жертвою измены дружбе, любви, а главное, взаимному доверию, — если вы с этим согласны, моя вина перестанет для вас существовать. Не верьте моим словам, но прочитайте, если у вас хватит мужества, переписку, которую я отдаю в ваши руки[49]. Огромное количество писем, имеющихся здесь в оригинале, подтверждает, по-видимому, достоверность тех, что представлены в копиях. К тому же я получил эти бумаги в том виде, в каком имею честь вам их переслать, лично от господина де Вальмона. Я ничего к ним не прибавил и изъял только два письма, каковые позволил себе предать гласности.

Одно было необходимо для общего нашего — моего и господина де Вальмона — мщения, на которое оба мы имели право и которое он мне завещал. Кроме того, я считал, что окажу услугу обществу, разоблачив перед ним такую опасную женщину, как госпожа де Мертей, которая, как вы сами сможете убедиться, является единственной, истинной причиной всего, что произошло между господином де Вальмоном и мною.

Чувство справедливости побудило меня предать гласности и второе, ради оправдания господина де Превана, которого я едва знаю, но который отнюдь не заслужил ни постигшей его суровой кары, ни даже еще более жестокой строгости общественного приговора, под тяжестью которого он с тех пор изнывает, не имея никакой возможности защититься.

Перейти на страницу:

Все книги серии Пространство отражений

Тень Галилеянина
Тень Галилеянина

Когда двадцать лет тому назад вышла «Тень Галилеянина», я не подозревал, насколько доброжелательно читатели примут мою книгу. Ее встретили с пониманием и сочувствием, она преодолела множество границ. И я имею в виду не только географические границы.«Тень Галилеянина» написана, для того чтобы сделать историческую работу по реконструкции жизни Иисуса доступной тем, кому непонятны сложные историко-критические методы. Герой книги – молодой человек, путешествующий по следам Иисуса. Его странствия – это изображение работы историка, который ищет Иисуса и тщательно оценивает все сообщающие о нем источники. При этом он сам все больше попадает под влияние предмета своего исследования и в результате втягивается во все более серьезные конфликтыКнигу необходимо было написать так, чтобы она читалась с интересом. Многие говорили мне, что открыли ее вечером, а закрыли лишь поздней ночью, дочитав до конца. Я рад, что моя книга издана теперь и на русском языке, и ее смогут прочесть жители страны, богатые культурные и духовные традиции которой имеют большое значение для всего христианства.Герд Тайсен

Герд Тайсен

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Лестницы Шамбора
Лестницы Шамбора

В долине Луары стоит легендарный замок Шамбор, для которого Леонардо да Винчи сконструировал две лестницы в виде спиралей, обвивающих головокружительно пустое пространство в центре главной башни-донжона. Их хитроумная конфигурация позволяет людям, стоящим на одной лестнице, видеть тех, кто стоит на другой, но не сходиться с ними. «Как это получается, что ты всегда поднимаешься один? И всегда спускаешься один? И всегда, всегда расходишься с теми, кого видишь напротив, совсем близко?» – спрашивает себя герой романа, Эдуард Фурфоз.Известный французский писатель, лауреат Гонкуровской премии Паскаль Киньяр, знаток старины, замечательный стилист, исследует в этой книге тончайшие нюансы человеческих отношений – любви и дружбы, зависти и вражды, с присущим ему глубоким и своеобразным талантом.

Паскаль Киньяр

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза

Похожие книги