Опасные топи

Корчась на полу он послал всех на устранение девчонки. Нужно было немедленно сбить концентрацию носителя и прервать связь его энергии с её оружием, которое нещадно выкачивала её.

Через минуту ему полегчало. Он было восстановил равновесие, как сильный удар его стихии вышиб из него дух.

Пришёл он в себя не сразу, а когда пришёл его злость не имела границ.

Его тело погибло, теперь же вместо довольно молодого и переполняющей магией тела, он получил мёртвое тело лича. Кожа его почернела и кое где проступили костяшки.

Что она сделала он так и не понял, но противницы не было рядом.

Он конечно знал как вернуть тело к жизни, но сейчас у него не было на это ни сил, ни времени. Вспомнив про её дочку и монаха, он улыбнулся своей мысли.

Люти.

Мама ушла на поиски оставив меня тут одну. Стронное это место. Храм культа земли мне в целом очень понравился. Но в нем были и изъяны.

Вспоминая как нас учили в детстве, я не вольно сравнивала два мира. Нет здесь все было другое.

У здешних монахов режим был щадящим. Тренировались они редко, в основном молясь и проводя время в медитации.

У них не было: ни место для уединения, ни открытого пространства. Храм был построен совсем не в том месте где строили у нас.

Я сидела и вспоминала свои десятилетия проведенные в храме который был в горах.

В свободное от тренировок время мы работали на огороде, помогая послушникам.

По вечерам мы гурьбой отправлялись на горный ручей, чтобы умыться да поплескаться.

Я сама не поняла как провалилась в сон.

Я стояла на шпагате принимая удары старшего. Мастер закалял мое тело, тренируя и усиливая мои мышцы.

Это был ежедневный урок. По первости он приносил только боль и страдания. Как мне сказали, это будет делаться до того момента, пока мускулы не станут на столько твердыми и гибкими, что любое оружие не сможет нанести серьезного урона.

Я и сама видела бой мастеров с мечниками. Порезы тех были редкостью, а получив ранение, оно кровоточило только тогда когда оружие было с ядом или просто грязное, в других же случаях такого не было, да и заживали они на много быстрее, чем обычно у тех же мастеров клинков.

Вытерпев тренировку, я как всегда размяв мышцы, поднялась на гору, чтобы остыть.

Стоя на верху, я наблюдала за плывущими куда-то облаками. Прошло уже очень много времени, с того момента как я начала обучение у монахов.

Я была тут не единственная кого часто забирали родители. Моя мама приходила почти каждый день.

Управление порталами у неё выходило хорошо.

Папа же посещал нас только в городе эльфов, но я с радостью вспоминала время проведенное с ним.

Тут сверху меня окликнул голос. Я развернулась смотря куда-то в даль, в уходящие под облака горы.

Странно но чего кроме самих облаков и ледяных вершин, я там не увидела. Тут вновь прозвучал тот же до боли знакомый голос отца.

Отец говорил что я в плену элюзий и мне пора начать выбираться.

Тут я и сама вспомнила что мы сейчас в храме, в городе потерянного времени.

Я попыталась открыть глаза, или пробудится от медитации, в которой я была до сна, но ни одна моя попытка не увенчалась успехом.

Из сна я стерла все, оставив лишь тьму. Вспомнив что я страж и активировав все силы в наручах, мне таки удалось приоткрыть глаза.

Рядом со мной сидел Елион, он как и я минуту назад, сейчас был погружён в сон.

Повернуть голову было выше моих сил, но я все равно узнала что мы в том самом зале, где я осталась одна для медитации.

Вокруг нас стояла мамина защита, но в этот раз она была совсем иная, в этой защите была встроена энергия смерти. Я попробовала перестроить зрение на драконье и у меня получилось.

То что я увидела мне очень не понравилось. Мы были зажаты в клетке, к тому же мы оба сейчас находились в бестелесном состоянии и при малейшей попытке перестоится, нас ждет смерть.

Я стала ждать, понимая что нас заманили в ловушку, я всецело положилась на маму.

Много ждать мне не пришлось. В скором та энергия что кружила вокруг, отправила нас обратно в тела. Тот кто подстроил ловушку, наверняка не рассчитал, что я страж Мертвой богини.

Ую.

Оглядев парня я поняла что его душа еще не запятнана. Да он сын своего отца, но человек вырос совсем другим. Он был предан своему отцу на все сто, но при этом был очень несчастен.

Видя как растут другие дети в городе и как с ними обращаются их папы, он сожалел, что его отец не был с ним так же ласков как они.

Мать он свою не знал, хотя помнил, что она была не из этого города.

Я понадежнее сковала его, надеясь что больше мы с ним не встретимся.

Идя по лабиринту, я нарочно вытягивала магию из ловушек, забирая её в рубины. Я понимала что противник очень силен и подпитать рубины стоило заранее, чтобы потом быть бодрой и не свалиться в отключку после боя.

Пока шла я в какой-то момент почувствовала изменения. Переживания за дочь как буд-то поделились и мне стало много легче.

Прошло каких то минут десять и я стояла перед открытой дверью в конце лабиринта.

Держась за черный клинок, передо мной стояло воплощение смерти, а по другому лич.