Опасные удовольствия

«…Опять приехала на такси. Нервная и раздраженная, я смотрела видак, нашла какой-то фильм, в сердцах едва не сломала пульт, все ждала, когда пропиликает дверной замок и войдет Г. Тут мне пришла в голову смешная мысль: не пускать его. А он откроет дверь своим ключом. Да, это не выход. Выходом было бы сказать Г., что я больше не желаю удовлетворять его запросы, что я вообще мечтаю никогда в жизни с ним не встречаться. Ну и выметайся, ответит он мне. Ты уволена. И я останусь без зарплаты, племянники останутся без памперсов и фруктов, но самое главное – тогда мне придется расстаться с мыслью, что цель, к которой я медленно подбираюсь последние несколько месяцев, недосягаема. Нет, буду терпеть издевательства Г., чего бы мне это ни стоило. Однако несчастная у меня судьба. Двое мужчин отмечают собой мой сексуальный путь, и оба мне противны. Коварный ВМ приворожил меня своей галантностью, незаурядностью и талантливым исполнением постельных номеров. Говорил комплименты, целовал, шептал на ухо нежности, держал за руку, но через две недели выбросил, как использованную одноразовую салфетку. А Г. и вовсе… Не могу написать слово, соответствующее моим сильным эмоциям в отношении Г., не позволяет воспитание.

Такие мрачные мысли одолевали меня, пока я ждала. На экране телевизора самозабвенно занимались и занимались любовью, и я подумала: надо же, кто-то делает это добровольно, а не из страха потерять работу. В кого я превратилась. Сама себе противна. Откуда ни возьмись по щекам потекли слезы. Наверное, слезы ярости и бессилия. Вслед за слезами потекли сопли. Здрасьте. Сейчас заявится Г., а я сижу на диване вся из себя мокрая и сопливая. Нет, нельзя показываться ему в таком виде, еще обрадуется, что вызывает у меня такие сильные чувства. Я помчалась искать носовой платок, у себя в сумке его почему-то не нашла, диванная подушка оказалась малопригодна, сунула руку в ящик тумбочки и нащупала… О Господи! Вот это я совсем не ожидала увидеть в своей руке!..»

«И все же я не отвертелась. Б. дал мне ключи от квартиры, денег на такси и велел ждать его. С горя я отпинала диван и сожрала банку черной икры из его холодильника (втайне тешила себя надеждой, что Б. будет отвратителен соленый рыбный запах и он отступится. Ничего подобного!). За свое кассирское место, за свой оклад я расплатилась во второй раз. Удивляюсь, как не рухнула кровать. Ненавижу! Самое интересное, что…»

На этом мемуары Алены Дмитриевой обрывались.

Звонок входной двери заставил Андрея вздрогнуть от неожиданности. Он бросил взгляд на часы – половина двенадцатого. «Макс, скотина, убью!» – решил детектив.

На лестничной площадке стояла Дирли-Ду.

– Почти ночь, а на улице тепло, – объявила она, скидывая на руки Андрею свитер. – А ведь уже октябрь!

На Дирли-Ду было короткое зеленое платье с какими-то блестящими крапинками, из-под платья начинались и полчаса длились ноги в тончайших чулках. Великолепная конструкция заканчивалась высокими кожаными ботинками – их Дирли-Ду тут же начала расшнуровывать, опираясь на руку озадаченного детектива. Первые семь минут он еще надеялся получить какое-то объяснение ночному визиту, но неожиданная гостья явно не собиралась ничего объяснять.

– Стоило больших трудов выпытать у Максима ваш адрес, – только и сказала она. – Напоите меня, пожалуйста, чаем…

Андрей трудился на кухне, с удивлением отмечая про себя, что не раздражен наглым поведением рыжеволосой красотки. Наоборот, в груди шевелилось предчувствие возможной любовной интриги – то, с чем было вроде бы навеки покончено с тех времен, когда Пряжников всецело посвятил себя служению прекрасному образу Катерины. Но Катя уже более года скиталась по Европе и Америке, попадая в Россию лишь в виде рекламных снимков в модных журналах. Она ни разу не позвонила и не написала человеку, который (ей это было известно) имел несчастье влюбиться в дорогую фотомодель. Вернее, в девочку, внезапно ставшую дорогой, известной фотомоделью.

Чайник «Мулинекс» вскипел за полторы минуты. За это время Андрей успел кинуть на кухонный стол скатерть, достать сервизные чашки, бутылку сухого вина и коробку конфет. Он был запасливым мальчиком. Андрей не относился к тому типу холостяков, которые питаются яичницей и консервированными кашами и ходят в клетчатых рубашках с оторванными пуговицами – он умел жить очень комфортно.

– Со вкусом обставленная квартира, – заявила Дирли-Ду, появляясь в дверях кухни. – Откуда такие деньги у скромного милиционера?

– Это не моя заслуга, – честно признался Андрей, – старания богатых родителей. Они дают мне возможность прилично жить и заниматься любимым делом.

– Да? А я предпочитаю самостоятельных мужчин. – Зеленовато-синие глаза Дирли-Ду таинственно мерцали. – Будем на «ты»?

Она удобно устроилась за накрытым столом, по-хозяйски сняла крышку с шоколадной коробки и выжидательно посмотрела на Андрея. Он понял, что пора наполнить вином фужеры и выпить за встречу.

Глава 22