Опасные звезды (СИ)

— Самка парнокопытного млекопитающего. Самка животного из семейства псовых…

— Ворисон, замолчите. — Живенько сказал канцлер-фрей.

И глянул на Скевоса.

— Вообще-то, ваша гостья только что обвинила вас в покушении на её телесную свободу. После такого мы просто обязаны защитить её от…

Скевос перебил, и тон у него прозвучал неласково:

— Обвинение, высказанное после обработки вирусом, не признается ни одним судом. Ни в одном из миров Галактики. Ну?!

— Ворисон. — Нехотя сказал канцлер. — Отдайте её. Быстро! И пусть убираются.

Красавец с полотенчиком на бедрах сделал это своеобразно — столкнув меня с диска. Если бы не рванувшийся вперед диск Скевоса, лежать бы мне на полу. В четырех метрах под беседовавшими господами.

Скевос поймал меня на лету, сграбастав в воздухе. Прижал к себе.

— Уходим.

Диск, на котором мы стояли, уже летел к эстакаде. В горуд я запрыгнула лишь на секунду позже Скевоса — и машина сорвалась с места, по вертикали уходя вверх. Подо мной довольно чмокнула гравитационная подушка, прижав к сиденью…

— Все потом. — Объявил Скевос, не сводя глаз с вида впереди — и припечатав ладонь к приборной доске. — Объяснения, извинения… потом. Анализ!

Мягкий женский голос заполнил машину, для меня все сказанное перевели.

— Посторонних вирусных генокомплексов в крови и кожных покровах не обнаружено.

— Запуск двигателей! Стартуем сразу по прибытии!

Глава восьмая. Торг

Горуд скользнул к космодрому с немыслимой высоты — как по горочке скатился. Выписал быстрый зигзаг, обходя странно разлапистую антенну одного из кораблей, и рванулся к «Быстрой», замершей посреди взлетного поля.

Скевос что-то крикнул, выпрыгивая из горуда. Я хотела было рвануться вслед за ним, но не смогла двинуться.

Тело не слушалось, и короткий миг я потратила на то, чтобы сообразить — там, в зале, Скевос сказал «уходим». И только. А команды на выход не было…

Через какую-то секунду, показавшуюся мне вечностью, женский голос пропел перевод:

— За мной…

И я наконец выскочила из салона. Полетела следом за Скевосом по лестницам. Успела увидеть, как он стянул с себя шарф-тогу на одном из ярусов, пнул ближайшую дверь и швырнул туда скомканную ткань. Что-то приказал.

Над ухом пропел голос интеллекта корабля:

— Анализ!

Скевос, даже не оглянувшись в мою сторону, понесся дальше. Ещё ярус — и я следом за ним заскочила в рубку. Он уже растянулся на ложементе, руки порхали в воздухе, словно касались клавиш невидимого пульта…

А на стенах рубки поднимались звездолеты. И торчала вдали, на горизонте, частая гребенка небоскребов Рирсы.

Скевос что-то бросил, не глядя в мою сторону. Перевели практически тут же.

— Сядь на пол. Я уйду в прыжок, как только выйду из атмосферы. Проблем не жду, но… но всякое может быть.

Я съехала по стенке на пол. Звездолеты, идущие по кругу, панорамой, дрогнули и начали уплывать вниз.

Белесое небо распахнуло нам объятья. Потом и оно исчезло, сменившись черной пеленой космоса…

Едва успевшие проклюнуться звезды вспыхнули и двинулись по кругу, выписывая одну гигантскую, светящуюся спираль. Которая рывком погасла. Темнота, тишина.

А затем вокруг возникла новая спираль. Крутнулась, расправилась снова в звездное небо.

Только звезды тут были натыканы реже, чем у Фогенс-Лула. Заметно реже. И рубку освещали лишь красно-зеленые отсветы, вырывавшиеся из пространства над ложементом. Оттуда, где порхали перед этим пальцы Скевоса, нажимавшие невидимые клавиши.

Вставший с ложемента Скевос объявил:

— Вот мы и ушли. Часов десять на отдых и проверку систем — а потом будет новый прыжок.

Я попыталась было встать, но тело не слушалось. Так-так… Выходит, от Ворисона я избавилась — а рабыней осталась по-прежнему.

Следующее открытие было сделано, когда я решилась открыть рот, чтобы спросить, что же теперь со мной будет. Губы не слушались.

— Мне жаль это говорить. — Медленно сказал Скевос, уже стоявший рядом — и наблюдавший за мной сверху. — Но вирус, которым тебя обработали, произведен на Фогенс-Луле. А это значит, что у меня нет от него вакцины. Аппаратура «Быстрой» ещё не завершила анализ — но если ты молчишь, значит, на тебе испробовали модификацию, полностью лишающую воли. Такое используют крайне редко — и в очень специфических случаях. Говори, Наташа. Я позволяю тебе говорить — всегда, когда ты этого захочешь.

Губы вдруг разжались, и я выплюнула:

— Кричать ещё разреши…

Он сел на пол рядом со мной. Свободно, вольно, согнув одну ногу и вытянув другую.

— Кричи, Наташа. Позволяю тебе кричать всегда, когда ты захочешь.

Меня вдруг замутило от желания завопить, заорать, забиться прямо тут, колотясь об стенку. Чтобы хоть так ощутить, что тело это ещё мое. Через боль…

Но вместо этого я сделала глубокий вдох, а на выдохе всхлипнула. Глаза защипало, рот скривился.

Я заплакала, Скевос неожиданно — или все-таки ожидаемо? — обнял меня. В следующее мгновенье я очутилась на полу. Ощутила прикосновение губ. Сначала просто к щеке, как-то легко, почти по-братски.