Опасный босс моей подруги

Моя грудь из-за того, что она маленькая и при этом с торчащими, довольно заметными под одеждой сосками - давний предмет моих комплексов. В футболках я всегда казалась "плоской", особенно, когда сутулилась, но зато соски торчали так, что создавалось впечатление вытянутых вперёд остроконечных конусов. Когда я мёрзла, это настолько бросалось в глаза, что в старших классах школы меня постоянно дразнили мальчишки, особенно на уроках физкультуры, которые часто проходили в довольно прохладном зале, либо на улице. Именно поэтому футболки я предпочитала либо не носить вообще, либо надевала под них пуш ап с плотными чашками. А сейчас, из-за сильного возбуждения и довольно свободной пижамы, соски вообще превратились в два плотно сжатых, каждый сантиметра полтора длиной, цилиндрика со сморщившимися тёмными ареолами вокруг них.

- Она охрененная, - очень серьёзно произносит Платон, и я чувствую, что моя грудь ему и правда очень нравится. - У меня колом стоит от того, что я вижу.

Он протягивает вперёд руку и легонько касается моей груди пальцами. У меня дыхание перехватывает от этого обжигающего прикосновения. Чуть вздрагиваю, горячо дышу...

Властная ладонь чуть сжимает левую грудь, Между ног теперь - просто какой-то пульсирующий вулкан... Чувствую, что сильно теку... Буквально ощущаю это...

Платон наклоняется ко мне и, не убирая с груди ладони, жадно обхватывает губами сосок. Невольно застонав, запрокидываю голову, закрываю глаза, зарываюсь пальцами в короткие мягкие волосы... Боже, как приятно... Как же приятно...

Пальцы Платона скользят по моей обнажённой коже, губы ласкают грудь, но я понимаю это будто бы отстранённо, потому что то, что со мной происходит во время этих ласк, заставляет меня испугаться.

Ощущения приятные до безумия, но они настолько сильные, что я еле стою на подкашивающихся ногах. Любое прикосновение Платона вызывает у меня просто рой мурашек, но он не просто касается меня, он делает это так, что из меня уже просто льёт. Просто трепещу от его ласк.

Платон поднимает голову и смотрит мне в глаза. Тёмные глаза прищурены, взгляд внимательный, изучающий и будто немного насмешливый.

- Ты же голодная до секса, - говорит он.

А я зачарованно смотрю на его чётко очернённые губы. Чувствую себя игрушкой в его властных руках.

- Ты же так хочешь трахаться, - не отрывая взгляда, произносит он, - что едва на ногах стоишь.

- Да... - облизнув губы, тихо отвечаю я.

Он вдруг легонько сжимает пальцами мои соски, и я невольно запрокинув голову, захлёбываюсь в хрипловатом стоне, потому что меня пронизывает такой кайф, что едва крышу не сносит и буквально темнеет в глазах.

Он вдруг обхватывает меня за бёдра, поднимает вверх, отчего я вцепляюсь руками в его сильные, твёрдые плечи, и, толкнув ногой дверь, выносит меня из ванной.

- Куда ты меня несёшь?

Он ничего не отвечает. Вцепившись в него, я испуганно озираюсь по сторонам, но от переполняющего возбуждения, у меня перед глазами всё будто плывёт.

Внезапно я ощущаю воздух под спиной, а затем падаю на огромную упругую кровать. Меня даже немного подбрасывает. Распахнув глаза, в ужасе смотрю, как Платон, глядя мне в глаза, принимается неторопливо расстёгивать рубашку, а затем брючный ремень.

- Всю эту ночь ты будешь кончать, - произносит он. - Всю. Эту. Ночь.

Сглатываю. Даже если бы я хотела возразить, я бы не решилась. Его взгляд - взгляд хищника. Его поза - поза мужчины, осознающего свою власть.

Он снимает рубашку и я вижу, как под матовой загорелой до бронзы кожей играют литые, рельефные мышцы. Его накачанный торс ввергает меня в ужас. Это просто какая-то машина, а не человек...

Но дальше я и вовсе, быстро усевшись на кровати, пячусь назад, к зашторенному окну.

Потому что когда он вышагивает из спущенных брюк и быстрым движением снимает тёмно-синие спортивные трусы-боксёры, моему взору предстаёт зрелище не для слабонервных.

В жизни не видела такой огромный и толстый член. Это дубина какая-то, а не пенис... Он собирается меня трахать этим?! ЭТИМ?!

Я едва не захлёбываюсь собственным ужасом. Конечно, я понимала, что он у него большой... Но настолько?!

Наклонившись, Платон, быстро снимает носок, другой и отшвыривает их в сторону. Он стоит передо мной, сверкая глазами, до безумия широкоплечий и узкобёдрый, с накачанной грудью, мощными руками и мускулистыми ногами, как какой-то титан из фантастического кино.

И под его взглядом я боюсь даже пошевелиться. Смотрю то в глаза ему, то на эту дубину с крупной круглой головкой гранатового цвета. Она торчит впереди вверх.

- Платон, я... - я мямлю от страха, мне трудно сейчас говорить - страх уже сильнее моего возбуждения. - Я...

- Сними эти штаны, - произносит он, не двигаясь с места.

- Платон, я боюсь...

-Тебе нечего бояться, кроме собственных оргазмов. Я тебя не обижу,

- Платон, он очень большой... Я не уверена, что в меня... это поместится...

- Поместится, - усмехается он.