Опасный министр

— Ну давай тогда поменяемся? — не отстает от меня, что уже вызывает смех у других коллег.

— Давай, — охотно соглашаюсь. — Ты мне телефон министра финансов тогда.

— Нет, Валика я тебе дать не могу.

Я начинаю хохотать. Мне всегда смешно, когда Паша называет министра финансов фамильярно Валиком. Хотя они на «вы», и на встречах Паша всегда к нему по имени-отчеству.

— Я могу дать тебе номер министра спорта.

— Зачем мне телефон министра спорта, Паш?

— Ну слушай, сегодня он министр спорта, а завтра, может, президент.

— Нет, Паша, я так не меняюсь.

— Ян, ты это слышала? — кричит ей через меня. — Вот так вот, берешь на работу вчерашних студентов, которые ничего не умеют, учишь их всему, а они потом делают интервью с министрами, и сразу корона на голове вырастает.

Я уже закатываю глаза.

— Да уж в нашей редакции большей звезды, чем ты, сложно найти, — прилетает ему сарказм от Яны.

Я ухожу на кухню налить кофе, а когда возвращаюсь, погружаюсь в декларацию о доходах сотрудников Минфина за прошлый год, которую мне прислал Паша.

У Ярослава Никольского нет жены и детей. По крайней мере официально. Он владеет квартирой в Москве площадью 250 квадратных метров. И тут я присвистываю. Двушка, которую я снимаю напополам с подругой, 45 квадратов. Также у Никольского два автомобиля: «Порше» и «Майбах». Для этих красавцев у него в собственности два машиноместа. И еще у него два земельных участка.

А далее я перевожу глаза на цифру его годового дохода на посту заместителя директора департамента министерства финансов, и моя челюсть опускается до клавиатуры.

Глава 7

Полдня я сижу на работе с дурацкой улыбкой до ушей, то и дело обновляя страницу ветки Яндекс. новостей с перепечатками моего интервью. Не выдерживаю, делаю скриншот на отметке ровно 500 ссылок и все-таки отправляю Косте.

«Мое интервью процитировали 50 °CМИ!»

Он открывает сообщение, но ничего не отвечает. Ну ладно, занят, наверное.

— Обедать пойдем? — громко обращается ко всем Яна.

На часах уже 14:00, и хоть я с утра сыта своим успехом, а в рот закинуть что-нибудь надо.

Ребята поднимаются с рабочих мест, и все дружно мы направляемся в редакционную столовую. Я люблю наш отдел, у нас прекрасный коллектив. Яне — редактору — 28 лет, а она уже руководит отделом экономики крупнейшей федеральной газеты. Я восхищаюсь ею с первого дня, как пришла сюда. Она тоже окончила журфак МГУ, но работать начала еще на первом курсе, поэтому уже в 24 года стала начальником отдела экономики.

Мне до сих пор иногда не верится, что она взяла меня на работу. Яна для меня эталон. Когда она была рядовым корреспондентом, тоже писала про министерство экономики, поэтому мне особенно нравится с ней общаться и слушать истории про Минэк и Савельева десятилетней давности.

Но вот сейчас на обеде Яна совсем без настроения. Паша это замечает.

— Ян, у тебя все хорошо? Ты какая-то грустная.

— Я очень долго не могла уснуть, — морщится. — Всю ночь думала об этом Никольском.

Неожиданно. Впрочем, Яна еще и трудоголик. Она сидела в редакции до ночи в ожидании моего интервью, а потом вполне могла всю ночь размышлять о произошедшем.

— В общем, у меня есть теория касательно его назначения, — продолжает.

— Какая? — спрашиваю, отложив в сторону вилку.

— Через полгода президентские выборы. Было бы логично, чтобы после них полностью поменяли состав правительства, убрали всех, кто перестал устраивать. Зачем за полгода до выборов ни с того ни с сего убирать одно несчастного Савельева и ставить на его место какого-то непонятного мальчика из Минфина?

Характеристика «какой-то непонятный мальчик из Минфина» по отношению к Никольскому режет мне слух. У меня до сих пор стоит перед глазами его образ красивого и делового мужчины. Вдобавок умного. Да, он молод. Но «какой-то непонятный мальчик» — это Яна загнула.

— Ну очевидно же, что за ним кто-то стоит, — отвечает Паша. — Это я не знаю, какую протекцию надо иметь, чтобы из заместителей директора департамента сразу в министры попасть.

— Я думаю, его назначение пролоббировали в правительстве, — задумчиво продолжает Яна.

— Почему ты думаешь, что в правительстве? Может, его силовики лоббировали.

Я сижу, затаив дыхание, и внимаю каждому слову Яны и Паши. Юля и Катя спокойно поедают свои супы, особо не обращая внимания на разговор. Они давно работают в газете и находятся в своего рода зоне комфорта. Им мало интересно то, что происходит за пределами их поляны.

— Силовики редко лезут в финансово-экономический блок правительства, — качает головой Яна. — Я даже таких случаев не помню.

— Если честно, я думаю, его назначение мог лоббировать Валентин Саныч. Савельева захотели убрать, стали искать замену, Валик порекомендовал своего прямого подчиненного — молодого и перспективного со свежим взглядом на экономическую ситуацию в стране.

— Да! — восклицает Яна так громко, что на нас оглядываются посетители за другими столиками. — Именно! Молодой и перспективный со свежим взглядом на экономическую ситуацию. А зачем нам такой за полгода до выборов?