Опасный министр

Время идет, меня никто не вызывает. Команды брать силовиков тоже не поступает, хотя после такого резонанса должна. Это настораживает. Если и после сегодняшнего информационного взрыва предпочтут закрыть глаза на махинации силовиков, то я уже не знаю, что тогда делать.

Из приемной директора мне звонят только ближе к вечеру. Я направляюсь к шефу спокойно, без нервов.

— Здравствуйте, — захожу к нему.

Директор сидит за столом злее, чем сам черт. На лбу проступила испарина.

Кажется, что он даже постарел лет так на пять-семь.

— Садись, — указывает глазами на стул, даже не здороваясь со мной.

Послушно опускаюсь напротив шефа.

— Наши секретные материалы утекли в прессу. Мы будем проводить внутреннюю проверку, кто это сделал.

Заявление заставляет меня улыбнуться.

— Тебе весело? — становится еще чернее.

— Не надо проводить никакую проверку. Я готов сознаться. Это сделал я, товарищ генерал. Впрочем, вам и так известно.

Он явно ждал от меня честного признания. Глаза наливаются кровью, и я вдруг ловлю себя на мысли, что еще никогда не видел директора таким разъяренным.

— Ты хоть понимаешь, что ты натворил??? — взрывается криком.

— Понимаю и готов понести наказание, — спокойно отвечаю.

— Я только что от президента! Он в ярости! Рвет и мечет! Ты опозорил президента на всю страну!

— Каким образом?

— А ты сам не понимаешь!!??

— Вы имеете в виду, что глава государства теперь не переизберется, потому что люди узнали о коррупции в его ближайшем окружении? Мне казалось, это и так все знают…

Директор жадно хватает ртом воздух. На секунду мне даже начинает казаться, что он задыхается.

— Товарищ генерал, вам плохо? — обеспокоенно интересуюсь, привстав со стула. — Давайте я позову вашу помощницу?

Продолжая глотать ртом воздух, директор приказывает мне сесть на место.

— Ты… — сипит. — Ты нас всех подставил.

Я молчу, ожидая, когда генерал придет в себя. Он большими глотками осушает стакан воды и с шумом возвращает его на стол.

— Это предательство, Ярослав! Ты предал меня, службу, президента! Ты предал наше доверие! Я лично просил за тебя президента, я лично пробивал тебе должность министра! Я верил в тебя! Видел в тебе потенциал! Но ты всех нас крупно подставил!

Какое-то гребанное дежавю. Кажется, еще совсем недавно я говорил что-то подобное Алене. Нутром ощущал ее предательство, и выть волком хотелось. Не понимал, как она могла так со мной поступить.

Сейчас же та статья, реформы, налоги — все это кажется чем-то из прошлой жизни. В центр моей вселенной вышла Алена и ее благополучие.

— У меня не было другого выхода, товарищ генерал. Они несут угрозу моей семье.

Они подбросили наркотики журналистке Алене Добровой. Вы наверняка слышали, о ней много говорили до сегодняшнего дня.

— И что?

— Она моя невеста.

Слово «невеста» выскакивает быстрее, чем я успеваю подумать. Но а каким еще словом я могу назвать Алену? Назвал бы женой, но генерал знает, что я не женат. К тому же кольцо, которое я купил для Алены, все еще хранится в прикроватной тумбе.

А наше расставание… Сейчас кажется, что его не было.

Генерал прищуривается в подозрении.

— Вот эта девка, у которой нарколабораторию нашли?

— Да. Но никакой нарколаборатории у нее нет и никогда не было. Это инсценировка силовиков. Их способ давления на меня. Я же вам говорил, что они меня шантажируют.

— Но ты не говорил, что это твоя баба! — опять переходит на крик.

— Я принес вам более чем достаточные основания для того, чтобы взять их, и сказал, что меня шантажируют, — вкрадчиво повторяю.

Директор откидывается на спинку стула и подрагивающими пальцами вытирает испарину на лбу.

— Нет, — качает головой. — Это не повод так подставлять меня перед президентом, а президента перед страной. Ты знаешь, что сейчас с рейтингом главы государства происходит??

— Подозреваю, что летит в пропасть. Коррупция в ближайшем окружении, в силовых органах… Это хуже, чем повышение налогов.

Генерал тянется к графину с водой и снова пополняет стакан. Залпом опустошает.

— Мы все еще можем их взять, товарищ генерал, — стараюсь произнести убедительно. — Мы их арестуем, и рейтинг откатится обратно. А если ничего не делать, то силовики останутся на своих местах, и рейтинг не восстановится.

— Ты, Ярик, пойдешь под трибунал за такое. Пиши рапорт об отставке, и чтобы я тебя больше не видел.

Шумно вздыхаю.

— Слушаюсь, товарищ генерал.

Выхожу из его кабинета и направляюсь в пока еще свой. Рапорт у меня уже написан, как и заявление на имя президента об уходе с поста министра. Я достаю их из ящика стола и отношу секретарю генерала. Рапорт подпишет директор, а заявление он передаст главе государства.

Сегодня я наконец-то еду не в служебное жилье, а домой. Я возненавидел свою квартиру без Алены. Она забрала все вещи, все до последней мелочи. В память об Алене осталась только соседняя подушка на кровати, пахнущая ее духами.

И сейчас я без сил падаю поверх покрывала и опускаю Аленину подушку на лицо.

Вдыхаю глубоко-глубоко, представляя, что она рядом.