Опасный мужчина

— Уже нет. — Улыбнувшись, он откинулся на спинку кожаного кресла и изучающе посмотрел на Тори. — Я не знаю точно, что ты запомнила из рассказов взрослых, Виктория, но я приехал в Калифорнию простым морским капитаном-янки. В моем кармане бренчало всего несколько долларов, но я горел желанием работать и учиться. Я занялся этим. Женившись на твоей матери, я породнился с богатой и уважаемой семьей. Этот дом мы получили в качестве свадебного подарка — конечно, с тех пор он значительно увеличился. На земле, подаренной мне доном Франсиско, я выращивал виноград и скот. Потом в Монтерей стали регулярно заходить корабли, а у меня был товар на продажу — вино и кожа. На заработанные деньги я расширил свои владения, стал продавать больше вина и скота. Мой бизнес рос, но я понял, что другие сделки могут приносить гораздо больший доход. Дон Луис стал моим партнером, и уже много лет мы делаем большие деньги. Ради твоего будущего.

— Ты имеешь в виду наследство?

— Не в буквальном смысле. Когда-нибудь дом и земли достанутся Диего. Но твоя доля не уступает его. Я покупал для тебя владения, клал деньги на твой счет, отправил тебя в школу, чтобы ты подготовилась к жизни, получила опыт, из которого сможешь черпать силы и знания. — Он немного подался вперед, заскрипев креслом. — Знания — большая сила, Виктория, запомни это. Никто не сможет тебя обмануть, если тебе известны все способы обмана.

Она ждала чего-то совсем другого и поэтому смотрела на отца, сидя молча и неподвижно.

— Ты писала мне, что интересуешься правами женщин. — Отец еле заметно улыбнулся. — Это произвело на меня впечатление. Ты умна, и если время для перемен, которых требуют женщины вроде Элизабет Стентон и Лукреции Мотт, еще не настало, то оно все же не за горами. Ты будешь готова к нему. А пока я заключил соглашение, которое защитит тебя и твое приданое.

Она догадалась, что он сейчас скажет, и подняла руку, чтобы остановить его, но он проигнорировал этот жест.

— Я договорился о твоем браке с Рафаэлем Диас-Рейесом, старшим сыном дона Луиса. Это прекрасная партия, поскольку дон Луис — один из основных моих партнеров и в будущем наши капиталы сольются, возможно, в одну большую империю. Конечно, я оговорил несколько технических моментов, чтобы защитить тебя. Например, твой муж не сможет продать твои владения без твоей подписи, и…

— Папа… папа, я не могу выйти за него! — Тори вскочила с кресла. — Я уже помолвлена с другим человеком.

Патрик уставился на нее немигающим взглядом. Потом слегка пожал плечами:

— Боюсь, ты поступила неразумно. Конечно, помолвку придется разорвать.

— Нет.

Глаза отца сузились, в них вспыхнуло голубое пламя. Тори сделала глубокий вдох и забормотала так быстро, что слова наталкивались друг на друга:

— Я люблю его, папа. Он священник, отстаивающий права женщин. Его зовут Питер Гидеон. Он тоже меня любит. Вероятно, он сможет приехать в Калифорнию, если ты захочешь, чтобы мы поженились здесь.

Отец встал, дрожа от ярости, и заговорил тем ледяным тоном, который Тори слышала в саду:

— Ты выйдешь за Рафаэля. Это не подлежит обсуждению, Виктория. Со временем ты поймешь, что это — лучшее решение.

— Я не выйду за Рафаэля! — выпалила Тори, рассерженная не меньше отца. — Ты меня не заставишь. Я не люблю его. Я даже не знаю его и не хочу знать. Я не видела его с детства, и к тому же я люблю Питера.

Пренебрежительно отмахнувшись от последнего заявления, Патрик заговорил более спокойно:

— Я понимаю, что это для тебя неожиданность. Имена вступающих в брак уже оглашены в церкви, но свадьба состоится только в следующем месяце, а официальное заявление будет сделано через две недели во время фиесты. У тебя достаточно времени, чтобы привыкнуть к этой мысли и написать письмо Питеру, сообщив ему о разрыве помолвки.

— Я этого не сделаю. — Ее голос тоже стал более спокойным, но не менее решительным. — Я взрослый человек и…

— Тебе еще нет двадцати одного года, Виктория. Но дело не в этом. Мы живем в Калифорнии, а ты — незамужняя девушка. Ты обладаешь только теми правами, которые я предоставляю тебе.

Она вздернула подбородок, грозно прищурила глаза.

— Я помолвлена. Питер подарил мне кольцо и нечто большее — свое сердце и любовь.

— Любовь, — почти презрительно произнес Патрик. — Все это со временем не будет иметь никакого значения. Не делай глупости. Я думал, что ты более благоразумна и лучше понимаешь, что действительно важно в жизни. Любовью сыт не будешь, она не оденет тебя, а чаще всего от нее остается только пустота в душе. Не говори мне о любви. Ты не знаешь истинного значения этого слова.

— Несомненно, я знаю больше, чем ты… — Задетая словами отца не меньше, чем его жестким тоном, она запротестовала сдавленным шепотом: — Нам с Питером для счастья нужна только наша любовь.

Господи, сейчас она казалась себе отвратительной лицемеркой! Любовь! Как бы отреагировал Питер, если бы она сказала ему о том, что совершила? Что бы он о ней подумал?