Опасный след

Обман. Наглый обман. Фрэнсис вскочил с кровати, заметался по комнате, возбуждаясь все больше. Все люди лжецы. Жалкие лжецы.

Он сказал правду только им. В конце он говорил им правду, не так ли? Когда затягивал шарф вокруг шеи, он смотрел в затухающие глаза и говорил, говорил. Он называл им свое имя и объяснял, кто их убивает и почему.

Он говорил чистую правду: «Меня зовут Фрэнсис Экл, и я тебя убиваю. Потому что я могу тебя убить. Потому что мне это нравится».

И они умирали с его правдой, как с прощальным подарком.

Но этот «С»? Он — или она — лжет. Вымогает деньги за его правду.

Никто его не видел.

Но он вспомнил мужчину в очереди в «Старбаксе». Вспомнил прыщавого служащего на автозаправке, скользнувшего по нему скучающим взглядом. Вспомнил вонючего ночного портье с сальными волосами, с ухмылкой вручающего ему ключ.

Все может быть.

Он снова сел, снова изучил письмо. Он мог бы ответить, потребовать больше информации, прежде чем обсуждать плату. Кейти так и поступила бы.

Фрэнсис налил себе виски, глотнул и задумался.

Составляя ответ, он редактировал его, как школьное сочинение, стирал и снова тщательно формулировал. В конце концов его палец замер над клавишей Отправить.

А если это ловушка? Если ФБР пытается поймать на крючок Кейти? Или его? Он не мог сосредоточиться, вскочил и снова заметался по комнате, отхлебнул виски и думал, думал, думал.

На всякий случай необходимы меры предосторожности. Безопасность на первом месте.

Фрэнсис принял душ, почистил зубы, побрил череп, лицо. Сложил все вещи в походный мешок.

И через пару секунд после того, как нажал клавишу Отправить, покинул номер. В торговом автомате он купил банку колы, чтобы встряхнуться кофеином, но понял, что дополнительный возбудитель ему уже не нужен. Мысль о том, что его видели, что, возможно, его пытаются надуть, возбуждала сама по себе.

Какая-то тайная частичка его души надеялась, что его видели. Каким-то образом это придавало его миссии более высокий смысл.

Фрэнсис мимоходом похлопал по багажнику.

— Прокатимся, Кейти. Ты не возражаешь?

Мантц подскочила к компьютеру.

— Боже милостивый, он ответил. Он попался. Можете отследить источник?

— Дайте минутку, — ответил айтишник, быстро застучав по клавиатуре.

Мантц и Тауни уставились на экран.

С:

Я заинтересована в полезной информации. Однако я не могу вести переговоры без дополнительных сведений. Десять тысяч — большие деньги.

Вам придется доказать вашу осведомленность. Вы заявляете, что были свидетелем. Свидетелем чего? Сообщите мне любые подробности по вашему выбору, чтобы мы могли перейти к следующему этапу.

Я могу встретиться с вами в публичном месте опять же по вашему выбору, если не хотите изложить эти подробности письменно.

Готова к переговорам.

Кейти Стар

— Умный, подонок. Понимает, что Стар не клюнула бы без дополнительной информации, — заметил Тауни. — Но слишком любопытен, чтобы проигнорировать такое предложение.

— И явно не в дороге, — добавила Мантц. — Затаился где-то, где есть доступ в Интернет. Не спит, но сидит на месте. Ему понадобилось меньше часа, чтобы ответить, а ведь сначала еще надо было все обдумать. Он сидел за компьютером, когда мы с ним связались.

— Попался. — Айтишник показал на экран.

Они быстро отправили команду — агентов, снайперов, переговорщиков — с приказом окружить Экла без шума.

Вскоре и Тауни с Мантц мчались в машине к вычисленному мотелю.

— Агент, разбудивший ночного портье, доложил, что вечером заселилось четверо одиноких мужчин, — сообщила Мантц. — Двое заплатили наличными. Никто не продлевал срок. Портье не опознал Экла по фотографии, не видел никаких машин и не знает, была ли у кого-либо из этих мужчин компания. Короче, он был мертвецки пьян, и ему на все наплевать.

— Прикажи агентам занять номера, соседние с этой четверкой, и ждать. Может, там Стар с Эклом.

Тауни и Мантц оставили машину на стоянке круглосуточной забегаловки рядом с мотелем, надели пуленепробиваемые жилеты. Оценивая обстановку, Тауни кивнул одному из агентов.

— Кейдж, докладывайте.

— Мы сократили наблюдение с четырех комнат до двух. В двух других номерах — парочки. В одном трахаются как бешеные, а в другом — дамочка орет на мужика, требует, чтобы он бросил свою суку-жену. Стены тонкие, как бумага. Парни говорят, что слышно так, будто они стоят рядом.

— Два других номера?

— В одном кто-то дико храпит. — Агент умолк, поднес палец к наушнику. — Только что слышали женский голос: «Заткнись, Гарри». Думаю, остается один номер. Четыреста четырнадцатый, угловой, окна во двор, восточное крыло. Парни докладывают, что там мертвая тишина. Ни звука.