— Всё, Стас, хорошо, поняла. И я тебе верю. А сейчас отпусти, я должна вернуться домой.
— Нет, постой! — Меня схватили уже за обе руки. — Яна, когда ты призналась, что замужем, я сказал себе, что в чужую семью не полезу. Но сейчас моё решение изменилось. Я отобью тебя у Марка. Он тебя не достоин.
Я удивлённо вскинулась, недоверчиво уставилась на своего спутника. Надо же, какой он самоуверенный! В вечернем полумраке синие глаза Багрицкого стали почти чёрными, челюсти были решительно сжаты.
— Что ты такое говоришь!
— Отобью, — мрачно повторил мой первый мужчина
Я вдруг подумала — а ведь он действительно может это сделать! Вот только зачем? Чтобы через пару недель уже утратить ко мне интерес?
— Ничего не выйдет, Стас. Не надо разрушать то, что у меня есть. Дочка любит Марка, и мой отец очень хорошо к нему относится.
— А ты? Ты его любишь?
— Пожалуйста, не мучай меня!
— А он тебя любит? А дочку? Да, сейчас в ресторане Марк бросал в твою сторону восхищённые взгляды. И о дочке говорил с нежностью… Но… Не знаю… Я, конечно, не психолог, но Шатурин показался мне довольно скользким типом.
— Стас, прекрати! Это нечестно — вот так препарировать чужую семейную жизнь!
— Извини.
Пару минут мы молчали. Я собиралась с духом, чтобы высвободить руки из горячих ладоней Стаса — а мне так не хотелось этого делать!
— Ты перевёл деньги детдому на ремонт котельной? — спросила совершенно невпопад.
— Конечно. Я же обещал.
— Подумала — а вдруг забыл.
— Это невозможно, Яна, — Стас мотнул головой. — Я не бросаюсь пустыми обещаниями. Ты ведь совсем меня не знаешь, малыш. Мы с тобой общались-то всего ничего… Но я постоянно вспоминаю наш вечер в шале «Гретхен»…
Снова удивлённо взглянула на Стаса.
— Думала, для тебя это было всего лишь одно из многочисленных любовных приключений.
— Вовсе нет, Яна, что ты! С тобой всё было иначе… Ярко, необыкновенно, волнующе… Иногда мне кажется, что я до сих пор чувствую вкус твоих губ…
В этот момент Стас вдруг притянул меня к себе, заграбастал, смял в стальных объятьях и… запечатал мой рот поцелуем. Жарким, страстным…
Всего три секунды я провела в раю, но за этот короткий миг успела оторваться от земли и испытать совершенно невероятные ощущения. Но тут же в мозг иглой вонзилась мысль, что я изменяю мужу — пусть нелюбимому, постылому, но всё же…
Измена — это отвратительно!
Я вырвалась с большим трудом, даже пришлось отвесить Стасу пощёчину, чтобы привести его в чувство. Взгляд у него был пьяный, мужчина тяжело дышал и был готов снова броситься на меня.
— Прекрати! Даже не думай, Стас! Я не буду обманывать мужа.
«Ты уже его обманываешь!» — прозвучало в голове как приговор.
— Прости… Не удержался… Сносит башку от тебя, Яна, — глухо признался мой мучитель.
— Прощай, Стас.
Как же я не хотела от него уходить! Всю ночь провела бы здесь — на холодной улице — лишь бы подольше побыть вместе с любимым…
— Яна, завтра мне придётся всё же улететь. Но я обязательно вернусь, слышишь?
Я только покачала головой и направилась к калитке. Губы дрожали, слёзы подступили к горлу, меня всю трясло… Я была готова завыть, как раненая волчица. Сердце разрывалось от того, что приходится бежать от мужчины, который мне так дорог.
10
СТАС
Прилетев в столицу ночью, в девять утра Стас отправился на ту самую встречу, которую отложил три дня назад. Он собирался обсудить с Кириллом Казанцевым, владельцем крупной компании под названием «Эланта», детали одной сделки. Проект обещал в будущем хорошую прибыль.
В одной из башен Москва-Сити у Казанцева был офис, но штаб-квартира его компании находилась не в столице, а гораздо восточнее — в одном из городов-миллионников. Ходили слухи, что Казанцев переехал туда из-за его грандиозной любви. Избранница не согласилась покидать свой город, и Кирилл сделал ход конём: перевёл центральный офис в провинцию.
Чего не сделаешь ради любимой женщины!
Стас ещё недостаточно близко познакомился с Кириллом, чтобы разузнать подробности. Молодые бизнесмены довольно быстро закончили обсуждение сделки, никаких разногласий не возникло. Чувствовалось, что тридцатишестилетний владелец «Эланты» симпатизирует своему младшему коллеге.
— Чудесная семья, — сказал Багрицкий, взяв со стола фотографию, на которой Кирилл обнимал яркую кареглазую шатенку и детей. Малыши были очень похожи между собой, только цвет глаз отличался. У мальчика они были серыми, как у отца, а малышка смотрела в камеру огромными карими глазищами.
Жена Кирилла — Софья — держала на руках ещё одного ребёнка, совсем крошечного, в комбинезончике размером с носовой платок.
— А как зовут детишек? Самый младший уже подрос?
Стас интересовался совершенно искренне, а не для того, чтобы сделать приятно компаньону. Теперь, когда он познакомился с детьми Богдана и узнал, что у Яны есть дочка, его вдруг заинтересовали малыши. А раньше он смотрел на детей, как на существ с другой планеты, которые ещё не скоро появятся в его жизни.
— Да, Кирилл Кириллович уже подрос. Сейчас он прямо богатырь, — с гордостью улыбнулся папаша. — Фотосессия была месяц назад. А это Олежка и Анечка.