Опасный винтаж

Алина стала возражать и возмущаться и, не заходя в дом, сняла с себя экипировку прямо в сенях, сбегала и проверила, выключен ли обогреватель, а потом, торопясь и путаясь в рукавах, влезла в новенькую беннетоновскую курточку и, бестолково тыкая ключом в замочную скважину, заперла наконец дверь.

– Как ты меня здесь нашел, Егор? – запыхавшись, спросила она.

Он невозмутимо ответил:

– Я решил познакомиться с твоим отцом. Мне пришлось немножко помотаться по Москве, пока я его настиг в одном дилерском центре по продаже запчастей.

– Познакомиться с папой? Зачем? – по-настоящему удивилась Алина.

– Ну как зачем? Решил его подкупить умом, образованностью и деловыми качествами, чтобы впоследствии принять участие в кастинге.

– Э… в каком кастинге, Егор? – все еще не понимала Алина.

– Что значит в каком? Ты же мне сама поведала, что спутника жизни тебе будет выбирать твой батюшка, правильно? Кого он выберет, за того и замуж выйдешь. Но ты особенно не рассчитывай, у меня это был так, порыв. Хотя знаешь… Запас, он карман не тянет, согласна?

– И что он тебе ответил? – пропустив мимо ушей хамство про «не рассчитывай», напряженно спросила Алина.

– Он ответил, что ты большая шутница, но чувство юмора у тебя хромает. В принципе, я с ним согласен. Твоя последняя шутка была не очень. Не слишком смешная, я хочу сказать. Однако ездил я за ним не напрасно, поскольку он мне подсказал, где тебя можно найти, и вот я здесь. Отличное местечко для созерцания. Клевое. Приедем как-нибудь вместе.

Это он не спросил. Это он так вслух планировал.

Алине стало весело, хотя она нервничала ужасно. Ну куда они сейчас поедут? И зачем? Лучше бы поговорить, отношения выяснить.

– Мне сейчас главное – тебе одну вещь показать, – прочитал ее мысли Егор. – Наговоримся еще.

И они отправились караваном в две машины, и ехали довольно долго, но все же успели до наступления сумерек. Московская промзона, граничащая с зоной отдыха. Бывает.

Егор оставил машину на въезде, Алина пристроила свою рядышком, и они заспешили по разбитой асфальтовой дорожке в глубь городского лесопарка. Вскоре они оказались на берегу прудика, обычного, заброшенного, поросшего камышом и сине-зелеными водорослями.

А в середине этого вполне обычного московского прудика утвердился на прочных металлических сваях широченный бревенчатый помост. И на помосте этом был сооружен терем с резными кокошниками крыш, балкончиками, огороженными витыми балясинами, и фигурными арочками вместо дверей. Только терем был совсем невысокий, метр в высоту, не больше. Зато он простирался по помосту вширь и вглубь наподобие крепостной стены. Или это не терем был, а именно что крепостная стена? Из одной арочки, деловито покрякивая, выкарабкивалось утиное семейство в составе строгой рябенькой мамаши и четырех подросших утят, а непосредственно под крепостными стенами расхаживали, шлепая по струганому деревянному настилу смешными красными лапами, два селезня и несколько утиных матрон. Остальные члены сообщества нарезали прогулочные круги, ладными корабликами рассекая серую рябь прибрежных вод. Приостровных вод, если точнее.

Алина стояла замерев, как завороженная, не в силах оторвать взгляд от этой красоты, и вдруг возмущенно ахнула, стремительно развернувшись к Егору:

– Ты украл у меня мечту! Как ты мог! Если бы я знала, что ты так воспользуешься моей откровенностью!..

– Да ладно тебе, – устало усмехнулся Егор. – Ничего я не крал. На вот, держи.

Он полез во внутренний карман пиджака, вытянул оттуда сложенный вдвое какой-то документ с голограммой герба Москвы в верхней части и солидной фиолетовой печатью снизу и протянул его Алине.

Алина, взяв из его рук сей державный документ, отчего-то сразу не смогла вникнуть в его содержание и все перечитывала и перечитывала сухой юридический текст.

Тогда Егор подхватил ее под локоток и подвел к высокой, выше его роста, и узкой сварной металлической конструкции типа «ферма», зацементированной в берег пруда, по всей видимости, совсем недавно. К фронтальной части этой конструкции была намертво приварена толстенькая зеркально сияющая табличка размером в журнальный разворот, а на табличке было выгравировано каллиграфически и очень крупно: «Остров «Серая Шейка», частное владение».

– Какое название оригинальное, – сказала Алина.

– Колька Ревякин придумал. Я не мог отказать.

– И что? – спросила Алина безучастно.

– Ничего. Это твое. Это мой подарок. То, что ты держишь в руках, – это свидетельство на акваторию и на постройку. Все зарегистрировано и оформлено самым тщательным образом. Видишь ли, Алина, я просто очень захотел тебе сделать подарок.

А поскольку она никак на эту новость не отреагировала, то есть вообще никак, лишь смотрела в сторону пруда на чудо-островок и на уток, которые, ей казалось, счастливо улыбаются, то со вздохом продолжил:

– Я еще раз хочу извиниться за тот неприятный случай. Который с Лори. Понимаешь, мне трудно тебе в этом признаться… Я ведь старше тебя. Я этого стеснялся. Стесняюсь.

Алина презрительно фыркнула.