Опасный винтаж

Нарыдавшись, красноносые красавицы наконец пришли к ней. Всем стало немного легче. Вскипятили чайник, заварили пакетики «Майского». Брифинг продолжался.

От тети Тамары удалось узнать тоже немного. Кое-что ее удивило в тот день. Например, то, что на столе рядом с бутылкой «Столичной» стояла рюмка. А должна была стоять пиала. Шурик, если кушал водочку один, без друганов, всегда выставлял свою пиалу.

Купил он ее на Вернисаже в Измайлове у какого-то пенсионера. Вещь так ему приглянулась, что без нее уйти он просто не мог. С тех пор, когда устраивал себе разгрузочный день, в смысле от стресса, то торжественно доставал свою нелепую посудину, наливал в нее водочки, примерно на палец, и неторопливо пил, чуть ли не смакуя. Извращенец, не тем будь помянут.

Вторая странность – то, что закуски никакой не было. А Шурик просто так не квасил. Он включал магнитофон с кассетой Высоцкого или Розенбаума, нарезал колесиками «Краковскую», хлеб толстыми ломтями и устраивался со вкусом отдыхать. В тот же раз стол был пуст, кроме ополовиненной бутылки и пустой рюмки, Тамара больше ничего не заметила.

И еще на полу валялись рассыпанные крючки и блесны. К своим рыболовным снастям покойный Тамарин муж относился чрезвычайно трепетно. Даже если и предположить, что в спешке мелочовку рассыпал, то сначала он убрал бы ее обратно в коробочку, а коробочку бережно поставил бы на полку в стенном шкафу и только потом приступил бы кайфовать.

– Вот и все, Линочка, что я могу тебе сказать, – невесело проговорила тетя Тамара.

– Теть Тамар, а какую вы улику тогда уничтожили? – тихо спросила Алина.

Тамара вздрогнула и испуганно на нее посмотрела.

– Какую улику, Лина? С чего ты взяла? Не было никаких больше улик, детка.

– Ну, как хотите, – так же тихо произнесла Алина.

И Тамара решилась. Вдруг у этой серьезной, настойчивой девочки вправду получится вытащить их из беды? Как бывало когда-то раньше. Хотя раньше у них беды были не те. Игрушечные они были. И смешные.

– Я в мусорном ведре коробку из-под беллатетроморфина нашла. А в ней блистер пустой. Без единой таблетки. По дороге в милицию, в полицию то есть, выбросила в контейнер.

Ритка испуганно посмотрела на мать, потом на Алину и вновь на мать.

Все это Алине сильно не понравилось.

– Это какой-то препарат из твоей лаборатории, да, Маргош? Снотворное? – спросила она осторожно и почти ласково.

– Я маме время от времени притаскиваю. Нам разрешают по себестоимости покупать для себя, – жалобно проговорила Рита.

– А может быть, все проще, а, теть Тамар? Может, ваш муж сам решил свести с жизнью счеты?

– Да нет, Линочка, нет. Я упаковку давно выбросила, это другая была. Да и пилюль у меня всего две оставалось. Проверила, ведь не дура же я, в самом деле. Никуда они из аптечки не делись. И потом. Не с чего было моему Шурику травиться.

– Почему вы уверены? – не поднимая глаз от стола, спросила Алина.

Как бы все упростилось…

– А с чего ему травиться? Он депрессию водкой лечил. Не могу понять, что с мужиком приключилось! Ведь он озеленителем работал и в рот не брал! Потом устроился в фирму, которая утеплением балконов занималась, и тоже не пил. Потом эта фирма разорилась, уволили всех на фиг, и даже тогда лишь пивком пробавлялся. А как на новую работу вышел, то прям сглазили мужика! Не прошло и месяца, как к «беленькой» присосался.

И тут вякнула Ритка. Она сказала с радостным возбуждением в голосе:

– Я не знаю, как сказать… Короче, я дяде Саше тоже беллатетроморфин приносила. Несколько раз. Он заказывал для какого-то друга своего, только просил, чтобы я тебе, мам, не говорила. Может, он и вправду того, сам… Растворил и принял. А что? Легкая смерть. И не страшно. Не то что в петлю лезть или вены…

Алина с Тамарой ошарашенно смотрели на нее. Но радостное Ритусино настроение вдруг поменялось, она хлопнула ладошкой по столу и произнесла с обидой:

– Блин! Не получается.

Тетя Тамара уже готова была разразиться возмущенной тирадой на тему, как Ритка посмела что-то мутить за спиной у матери, но Алина ее опередила.

Алина спросила:

– Что не получается, Маргош?

До Ритки дошло, что сболтнула лишнее, она уже предчувствовала новый виток разборок с маманей, и настроение от этого у нее стало совсем скверным, но и с Алиной лучше не связываться. Спрашивает – надо отвечать.

Она сказала:

– Рюмка какая была? Граммов на пятьдесят, не больше? Тогда в ней за один раз можно растворить только три таблетки, и то небыстро. Раствор сделается насыщенным, и все, процесс дальше не пойдет. Ну, разболтал он эти свои три таблетки, ну, махнул рюмку и забылся тут же тяжелым, но не смертельным сном. А следующую порцию он сможет растворить лишь по пробуждении, и то не сразу – штормить будет. Если все десять таблеток были пущены в дело, то растворить их можно было граммах в ста пятидесяти, это если водки, а воды еще больше понадобится.

Пришли к тому, от чего хотели уйти. Самоубийства не было. Убили Шуру, убили ни за что, ни про что.

– А где ваш муж работал, теть Тамар? – нарушила растерянную тишину Алина.