Опасный винтаж

– О чем ты, Коль? Какой эскорт? Какие парни?

– Да не юли ты, Росомаха, смысла нет. Думаешь, непонятно, что это ты ее охраняешь? Мне пацаны все доложили – провожают ее двое, по очереди. Один на «Оке», другой на ржавой «девятке». Грамотный выбор, на такие «корыта» внимания никто не обратит, а девочка под защитой. Только чего ты боишься, Жора? К чему такой серьезный подход? Ей что, грозит что-то? Если это из-за моих выступлений, то отзывай бойцов, не трать деньги, они лишние не бывают. Ну, не хотел я ее пугать, просто характер такой, извини.

Медленно до Егора начало доходить, что…

– Ты хочешь сказать, что за… Алиной ведется слежка? И причем только по вечерам?

– Да нет, конечно, почему только по вечерам? Какой же ты тупень, парень… Еще раз – с утра и до отбоя, по расписанию.

– Погоди, Коль, ты ведь только что мне сказал «ежевечерне». Или мне послышалось? Или я чего-то недопонял?

– Да не расстраивайся ты так, Жора. Давай я тебе еще раз объясню, медленно. Я за ней приставил ребят Коробковых присматривать, так они ее всю неделю «водят». Помнишь братьёв Коробковых? Должен помнить, это ведь ты помешал им привезти ее в мой штаб для разговора. Кстати, они почему-то и на нее тоже злы. То есть на тебя злятся, но и на нее отдельно. Не знаешь, в чем дело? А то они мне никак не объясняют, а я секретов не люблю.

Егор пропустил мимо ушей Колькино любопытство и медленно, очень медленно задал свой вопрос:

– Какого фига, Коля, твои Коробковы ее «водят»?

– Да не «водят» больше, не пузырись ты так. Вот позвоню и отменю приказ. Хватит им уже бездельничать, пора на склад к штурвалу автопогрузчика. Но рассуди сам, Жора, должен я был какие-то меры принять? Конечно, должен. Трясти я ее не стал, чтобы тебя не задевать, а последить – почему бы не последить? Вдруг что интересное в результате наклюнется, согласен? Но ничего интересного, кроме того, что ты ее опекаешь, я не выяснил. И чего ты так распсиховался, Жор? Ну, извини, больше не буду. Сказал же, отзову прямо сейчас. Хочешь, при тебе звонок сделаю?

Егор выбрался из-за стола, подошел к Ревякину и стал напротив. Сунул руки в карманы брюк и незаинтересованно спросил:

– Твои Коробковы уверены, что на «корытах» провожают именно ее?

– Не уверены, – быстро ответил Колька.

Когда он загрузился в свой «Лексус», то прежде чем повернуть в зажигании ключ и выехать из тесноты узких заводских проездов на просторы Ленинградского шоссе, извлек мобильный и сделал вызов.

– Толян, ты? – спросил он на всякий случай, хотя было слышно и понятно, что это именно Толян. – Короче, наблюдение не снимай, но, если что, вмешайся. И вот еще. Мне надо знать, что за ребята ее пасут. Не спугните только раньше времени, а то я вас знаю. Все. Отбой.

И нажал на кнопку отбоя.

Катя Демидова разрывалась между серверными. Надо же такому было случиться, что именно тогда, когда дорогой шеф и руководитель группы сисадминов Валера Сёмин взял двухнедельный отпуск и отбыл на байдарках по студеным речкам Карелии, третий член их маленького коллектива, Рома Голомедов, удумал занедужить простудой и взять больничный лист.

Катя более пяти лет работала на фирме в должности системного администратора и была опытным специалистом. В июне она отметила свои тридцать три и сразу же твердо велела себе не расстраиваться. Расстраиваться она начнет, когда грянет тридцатипятилетие, а лучше и на этом не заостряться. Вон Лера Бурова в свои тридцать семь не выглядит несчастной, не говоря уже про Кирееву Надежду Михайловну.

Киреева – женщина удивительная и редкая. В свои, страшно представить, сорок шесть она прекрасно выглядит, будоражит мужчин и изводит злой завистью женщин, причем довольно молодых. И не делает секрета из того, как это ей удается.

– Побольше любите себя, дурочки, – вбивала она в головы Кате, Лере и Алине. – Кто, кроме вас самих, будет вас любить? И никаких глупых бабьих жертв, забудьте. А то новый компьютер – сыну, дубленку за две тысячи евро – мужу, а я в старой ночнушке посплю, потому что все равно никто не видит… А потом, главное, они удивляются, как это так случилось, что у ее мужа завелись бабы на стороне? Лично я никогда экономить на себе не буду. И за кремом для лица не в супермаркет поеду, чтобы схватить с полки, что первое под руку попадется, лишь бы подешевле, а в аптеку – за космецевтикой от «Vichy». Что значит дорого? А ты, милый, зарабатывай больше, коли семью завел. Крутись, не филонь. Кто за тебя деньги добывать должен, чтобы твою жену содержать? А слово «эмансипация» вообще забудьте. Какая, на фиг, эмансипация? Вам что, непонятно, что вся эта идея о женском равноправии мужиками придумана? Чтобы у них было обязательств поменьше и чтобы работать поменьше, а деньги тратить только на себя, любимых.

Тут больная эмансипацией Валерия попыталась было вякнуть, что не желает зависеть от какого-то там мужика, хоть бы и от мужа, но Киреева безжалостно ей ответила: