Опасный выбор

Так, я убила бы двух зайцев — мелькнула в уме расчётливая мысль и улыбка стёрлась. Фу, какая противная. Да что со мной?!

— Колодцы? А-а… — он вспомнил наш вчерашний разговор и немного расстроился, поняв, что мы будем не одни. — Ладно. А потом на море? — не терял он хватки.

— Можно, — пожала я плечами, вставая. Пожалуй, будет честно, если я компенсирую его билеты морем, — решила я.

— Ну что, идём?

— Идём.

Мы неторопливо двинулись в сторону машины.

Пора было возвращаться. Завтра первой парой стояло проектирование. Нужно подучить текст презентации, — думала я, — чтобы не растеряться. Манукян набрал небольшую «комиссию», для важности, но не посторонних людей, а двух наших преподов, так что я тихонько радовалась — будет не так страшно, как перед чужими. Но подготовиться получше стоило, чтобы не подвести его.

Алик больше не хватал меня за руку. Мы благополучно добрались до дома, болтали, шутили и волновались, подходя к подъезду. Он снова «провожал» меня. И смешно и страшно. Каких-нибудь два шага из машины, но уже целое «событие».

Мы неловко замерли под фонарём, кое-как договорили, начатый в Ниссане, разговор про еду, и перешли к прощанию.

Листья живописно падали к нашим ногам. Губы улыбались. Интересно, страшно это — делать первый шаг? — думала я, взволнованно наблюдая за Аликом. — Если бы я была парнем, то, кажется, никогда бы не решилась поцеловать. Слишком много неизвестности. Слишком многое может пойти не так. Ох, как я не завидую парням! А что, если девушка не ответит? Или возмутится? Что, если она в последний момент отвернётся или сболтнёт что-нибудь и всё испортит? Что, если она…

Но «она» не отвернулась и не испортила.

«Она» почувствовала лёгкий поцелуй на щеке и пальцы, нежно коснувшиеся её руки.

— До завтра, — Алик растянулся в счастливой улыбке и отступил к машине.

— До завтра… — повторила я, как попугай, всё ещё под впечатлением от его прощальной выходки.

Взялась за подъездную дверь, но не зашла, проводила Ниссан долгим задумчивым взглядом. Потом оглядела им же тёмный пустой двор и зажгла экран телефона.

Почти девять.

Домой подниматься не хотелось. Не так сразу. Хотелось переварить поцелуй, переварить нашу уютную прогулку и Алика. Решила сходить в магазин на повороте. Возьму что-нибудь к чаю, — размышляла я, спускаясь со ступенек.

«Мам,» — набрала по пути сообщение, — «я в магаз заскочу. Надо что-то купить?»

Мама ответила сразу — видно, как раз в телефоне зависала.

«Молока и масла возьми, Дашунь. Лиза кашку хочет на утро. Ты уже рядом?»

«Ага. Я в наш забегу и домой.»

«Хорошо. Ждём.»

Лизка опять со своими закидонами, — раздражённо возвращаю телефон в сумку. Кашку! Дылда пятнадцатилетняя, а крутит родителями, как маленькая принцесса! Не Лиза, а Лиса натуральная. Настоящая хвостатая бестия. Каши захотелось. И я теперь ей молоко тащи! А самой сходить, не вариант? Ноги отвалятся?

Каблуки недовольно цокают ещё пять минут. А я недовольно цокаю языком: «когда она уже повзрослеет?».

«Магазином» мы называли тесный серый ларёк на выходе из двора. Можно было бы, конечно, и до Спара прогуляться — до нормального супермаркета в десяти минутах от нас, но не хотелось потом обратно тащиться на каблуках и с молоком.

Нарядилась, ага!

Ну чего я злюсь?! Сама же предложила купить продуктов! Просто раздражало, что сестра сидела дома весь день, страдала фигнёй, а я должна тащиться за её молоком после шести пар в универе и свидания. Свидания.

Улыбка невольно возвращается ко мне.

Да, это было настоящее свидание. Всё по канону: парк, скамейка, руки, и скромный прощальный поцелуй в щёчку.

Довольно мило.

В ларьке громко работают холодильники с пивом, надрывается эстрадный певец из крохотного радио — пытается перекричать их. Подмигивает с потолка лампа. И тоже жужжит. Научилась у мух, которые погибли в ней смертью храбрых. Или смертью глупых. И я тоже глупо улыбаюсь продавщице. Улыбка отскакивает от неё, как от стенки. Женщина устало и безразлично пробивает литровый пакет молока, пачку масла и хрустящую упаковку с кексами. Терпеть не могу эту химозу, но сегодня почему-то хочется.

Папа их любит.

Где там мои три шоколадки? — хихикаю про себя, пускаясь в обратный путь. — Или они будут в жидком виде? В виде какао? Как сегодня. Что тоже неплохо.

Дома все уже разлеглись по комнатам: отдыхать. Я покопошилась на кухне, закинула в себя поздний ужин, чай с мерзкими химическими кексами и заперлась намываться в ванной.

— Куда ходили? — спросила сестра, когда я расстелила свой диван.