Опасный выход

Поля нимшоры были изъедены лысыми просеками, как сочный лист десятком жирных гусениц. Пока мы огибали оплот с запада, я успела рассмотреть, что картинка была одинакова со всех сторон. Вдали виднелись полуразрушенные строения, вокруг которых уже суетились люди. В голове не укладывалось, как все это можно восстановить в такие короткие сроки, и делать это раз за разом после каждого выхода Темных.

Добравшись до Периметра, мы дождались появления плетуна из ближайшего к нам столба. Им, к моему огромному неудовольствию, оказался дайаэр Низар. Ну, конечно, кто же еще! Он приказал всем спешиться и проходить через высокий проем в столбе по одному. Я мешкала, удерживая хьюрша за повод, и пропускала остальных перед собой, делая вид, что занята подтягиванием ремней у седла или оправкой одежды, не заметив, что остался один Кирсаш, подтолкнувший меня вперед. Я сделала шаг и споткнулась от колючего взгляда плетуна, который подхватил меня под локоть, его брови сдвинулись, когда он заметил изменения в моей Льйи Тайги. Промямлив что-то в знак благодарности, я освободила ноющую руку из мертвой хватки и скрылась в теле столба. Ссс! Похоже, что поясница у меня не так уж и болит! Если сравнить с рукой! Гад, теперь синяки останутся, мои растирания для конечности были словно мертвому припарки.

— Мне это известно, — услышала я резкий ответ Кирсаша на какой-то тихий вопрос плетуна и замерла, прислушиваясь. — Но я учту, спасибо.

Дроу вынырнул из проема, бросив на меня недовольный взгляд, и, влетев в седло, приказал трогаться. Братья тут же умчались в дальнюю разведку, а меня, Рииллу и идзимна Маху взяли в привычное кольцо. Мое положение было чуть привилегированнее, чем у них, — я ехала позади фейрина, и ноздри моего хьюрша почти касались его правой ноги, обтянутой узким черным сапогом.

Оставив тщетные попытки привести руку в порядок, я привычно выпустила свои импульсы, чуть сузив радиус их разведки. Вокруг стояла страшная разруха. Раскуроченная земля распахнутыми зевами глубоких ям от вырванных с корнем гигантских сниирсов посылала безмолвные крики звенящей лиловости высокого безоблачного неба. Огромные бездонные впадины с рваными краями, которые приходилось объезжать, делая приличный крюк, сменялись высокими баррикадами завалов. От спутанных клубков из сниирсов, камней, земли и чего-то, ранее бывшего живым, постепенно начинало смердеть мертвой плотью и прогорклостью. Но где-то к середине дня я, к своему огромному удивлению, стала замечать, что раны на теле земли стали постепенно затягиваться. Тонкие ростки молодых сниирсов робко показывались из черных провалов, на глазах набирая силу. Завалы медленно, но верно оседали, покрываясь многоцветным ковром из мха и плесени. Но рельеф поверхности, кардинально изменившись за одну ночь, уже не будет прежним. Дороги здесь действительно прокладывать бессмысленно. Хорошо, что у хассуров врожденное чувство направления, и они находят путь, не ориентируясь на рельеф местности и ситуацию на небе.

Мои импульсы возвращались и уносились снова, сообщая о местах нахождения сноргов, пока не представляющих опасности. Выжившие твари тихо сидели по укрытиям, зализывая раны и оправляясь от страха. Я ясно видела их льйини, несущие ужас пережитого, боль, ярость и еще жуткий голод, пока подавляемый страхом. Нападать на нас никто не собирался.

Светило как-то робко выглядывало из-за искусанной смерчами кромки Леса, пытаясь укрыться в поредевших кронах, словно оно было ответственно за учиненный беспорядок. Даже его сияние казалось каким-то блеклым, потускневшим.

Я обратилась к Кирсашу, озвучивая пришедшую на ум мысль, стараясь говорить так, чтобы остальные не услышали:

— Как называется ваше светило?

Элементарная вещь, на которой можно здорово запалиться. Мастер, помнится, упоминал его название, но я забыла за давностью прошедшего времени и ни разу не использовала.

— Торш, — откликнулся хассур, — просто звезда, не имеющая своего покровителя. Либо он настолько слаб, что не может соперничать с Сестрами, поэтому просто наблюдает. Совсем недавно, уже после моего рождения, появилась легенда, что Торш ведет летопись нашего мира. Возможно, когда-нибудь это придаст ему сил для выхода на одну черту с покровительницами. — Дроу ухмыльнулся. — Пока это единственный мужчина, не имеющий реальной власти на Айросе.

Хм… устроили патриархат; о женской эмансипации, похоже, здесь известно только Сестрам.

Когда день перевалил за вторую половину, а Торш уже висел высоко на небе, делая вид, что ничего страшного не произошло, Ойхо прислал импульс, что они нашли место для стоянки.