Опекун для высшей расы [СИ]

От нечаянных прикосновений мужских рук Марика старалась не вздрагивать. Столько лет уже прошло, а тело еще помнит и боится. Но ведь ум-то не зря телу даден? А по уму видно ж — без злого умысла парень рядом крутится, просто помочь хочет. Да и не эльф, оборотень. Эти не насильничают… У них за такое вся стая на куски порвет! Женщин у них оберегать принято, а силой взять — позор на себя и всю стаю навлечь.

Был бы рядом в тот день кто из оборотней, не уйти б насильнику живым. Вот что мучает до сих пор больше всего — бродит же где-то безнаказанный… Может, и других несчастных насильничает!

— Если есть хотите, то еще осталось… — не выдержала Марика.

— Спасибо, хозяюшка, нас скоро сменят, и мы уж в харчевне нашей перекусим. Чего зря вас объедать? У вас и так едоков полный дом, — успокоил парень. — Это вы не стесняйтесь. Если мясо понадобится — говорите, мы вам свежего принесем, — и улыбнулся, сверкнув белыми острыми зубами на смуглом лице.

Марика даже залюбовалась, с легкой тоской вспомнив, что не девочка уже совсем. И внезапно смутилась и вида своего, и седины в рыжих волосах, пока еще никому, кроме нее, не заметной.

А потом еще больше смутилась, вспомнив более взрослого оборотня, того, которому она в грудь уткнулась, когда из дома выбежать хотела. Как он от нее не шарахнулся-то?

И чуть опять не сбежала, теперь уже домой. Снова паника накатила, только теперь сдобренная щедро новой заботой.

Наверное, впервые за последние лет шестнадцать Марика вдруг задумалась, как она выглядит. Не о том, чтобы просто причесаться и платье надеть не шиворот-навыворот, а именно о том, сколько в ней привлекательности женской осталось. И даже сама удивилась таким мыслям. Вот ведь и забиться от такого количества мужчин вокруг в угол хочется, и в зеркало при этом успеть взглянуть, потому как… Ох, запомнился Марике этот оборотень, а чем — и не поймешь. На мужа совсем вроде не похож — смуглый, чернявый, глазища так и сверкают. Но общее есть — опасностью от него не пахнет, надежный он. Спокойный, сильный и командовать привык…

Ох, неужто время и правда лечит? По крайней мере, прятаться по закуткам уже не так уж сильно и тянет. В зеркало б полюбоваться, да тишком, чтобы дети на смех не подняли…

То-то Акита удивилась, когда увидела мать, сидящую на кровати и разглядывающую свое отражение в маленьком зеркальце.

— Морщин много уже, — пожаловалась она с какой-то детской обидой. — И седина в волосах так и сверкает!

Девушка подсела к матери, обняла ее покрепче, уткнулась лицом в россыпь длинных рыжих волос по лопаткам…

— Ты у меня самая красивая, мам! Даже не сомневайся!

И улыбнулась, пользуясь тем, что мать спиной не видит, только про зеркало в ее руках позабыла.

— Смеешься? Это ты у меня красивая, а я старая уже…

— Да какая ты старая! — возмутилась Акита. — Вон, Регнум с тебя глаз не сводил…

— Так его, значит, зовут? — внезапно заинтересовалась Марика. Вот ведь как вновь девушкой стала — и боязно, и тянет попробовать. Вдруг получится что? Но боязно больше… и вспоминать страшно. Ох, да о чем она думает-то? Глупости какие…

А сама опять в зеркало заглянула, голову склонила, пригляделась.

Показалось, или морщинки на лбу незаметнее стали? Видно, померещилось… Сама себя обманывает!..

Но уснуть сразу не получилось. Вроде и кровать удобная, и молодые в соседней спальне не сильно-то и шумели, так только, слегка кровать поскрипывала, да тихий смех дочери иногда слышался. И шепот зятя… Вот какой он зять, коли полюбовник мимо алтаря и вообще эльф?! Но дочь настояла — зять, и все тут. Член семьи. Вот то, что «член», того не отнимешь…

И эти трое пострелов у себя тоже долго перешептывались-переругивались о чем-то. Неугомонные.

Но молодого оборотня Марика сразу приняла, потому что понимала. Иногда проще умереть за любимого, чем потом жить без него годы. Вот то, что этот паренек полюбил не ту женщину — это беда, конечно. Но он же не виноват, что полюбилось?

А с Нинором еще раньше смирилась. Куда его теперь? Не на улицу ж?

Вот два эльфа новых беспокоили, так опять же… Зять ведь. Нельзя против дочкиного счастья идти, раз выбрала, для кого цвести, пусть с тем и цветет. Может, и хорошо, что эльф? Кто знает, вдруг так и будет подле него всю его долгую жизнь? Если не предаст, не бросит, не обманет, к другой не уйдет, не обидит ее кровиночку…

А вот друг у него мутный. Неуютно с ним рядом, но тоже не бросишь же? Настрадался… Оттает со временем. Время лечит… Марику же вылечило.

А ближе к рассвету в избу завалился Регнум.

Керан, оставивший Акиту спокойно спать, а сам бдительно дремлющий в проходной комнатке, сразу подскочил, сначала за арбалет схватился, потом разглядел, кто пришел, оружие отложил.

— Ну?

— Там была, стерва серебряная, отлеживалась! — процедил оборотень, падая на свободную лавку.