Опекун. Она не для меня (СИ)

Теперь можно было возвращаться в больницу, но у меня было еще одно дело. Дело, которое я так долго откладывал. Пора было наведаться к человеку, который запустил цепь событий, что привели мою девочку к тому, что с ней произошло. Я никому не собирался спускать то, что с ней сделали. Никому.

Дима удивился, когда я назвал адрес дома Инги, но комментировать не стал, да и что комментировать, все ясно, как день — отчиму Инги не жить, я и так отсрочил его кончину. На то, чтобы добраться до места назначения ушло около часа, все это время я скрипел зубами и сжимал кулаки от нетерпения. Практически влетев на нужный этаж, вжал до упора кнопку звонка. Выломать старую деревянную дверь не составило бы труда, но лишний шум мне был не нужен. Отпустил кнопку, только когда дверь распахнулась и передо мной предстал мужик, в старой, ободранной майке, спортивных штанах и обросший щетиной.

— Мужики, вам кого? — заплетающимся языком спросил он и пошатнулся.

«Падаль» — выругался про себя и схватив его за горло втащил в квартиру, не обращая внимания на запах, что стоял в квартире, протащил его через весь коридор на кухню.

— Ты. чего, — хрипел он, хватаясь за мою руку в попытке убрать ее со своего горла, а я лишь продолжал сжимать его сильнее. Осмотрелся, взгляд зацепился за включенную плиту. Сейчас ты у меня почувствуешь, какого это пережить то, что пережила она. Если бы не эта тварь, Вольский бы никогда не появился в жизни Инги, она никогда бы не пережила то, что ей пришлось пережить, и пусть, я скорее всего бы ее не встретил.

— А это тебе за мою девочку, мразь, — прошипел я и ткнул его рожей в горящую конфорку, его вопли, запах горящей плоти, ничего меня не трогало, остановился только, когда за спиной послышался пронзительный вопль. Обернулся, позади моих ребят стояла женщина и продолжала визжать, даже когда я отпустил подонка и тот скатился вниз по стене. Даже сомнений не возникло в том, кто эта женщина.

— Заткните ее, — рявкнул застывшим на месте парням, и спустив курок, снова обернулся. В глазах женщины застыл дикий ужас, даже вопить перестала, только глазами моргала. Осмотрел ее и усмехнулся про себя, по-хорошему ее тоже стоило пристрелить, но одну хорошую вещь она в жизни сделала — родила ту, без которой я дышать не могу, только по этому причине сохранил ей жизнь.

— В машину ее, — приказал, выходя из кухни. Помещу в дурку, там ей самое место. 

Глава 12

Олег

— Олег, — я услышал голос жены, вырвавший меня из раздумий. Ее перевели из реанимации чуть больше суток назад, все это время ни на минуту от нее не отходил, не хотел, чтобы проснувшись, она обнаружила пустую палату. Чувство вины съедало меня изнутри, ненавидел себя за то, что не сберег самое дорогое, что у меня есть. Никого я не любил так, как ее, даже не думал, что такое возможно. И вот сейчас она лежит в этой постели, такая маленькая и бледная, а я ни черта сделать не могу.

— Да, маленькая, — присел рядом с ней, а в глаза посмотреть не могу, эта пуля мне предназначалась, а попала в нее, — я здесь, — проговорил, накрыв ее холодную ладошку. Поднял глаза и взглянул на свою девочку.

— Я знаю, что потеряла ребенка, — тихо пошептала она и из глаз ее хлынули слезы. Все готов был отдать, лишь бы она не видеть эти слезы, эту обреченность в ее глазах. Как она вообще узнала, я ведь запретил говорить. Не хотел, чтобы она страдала еще сильнее. И все равно не удалось оградить ее от этой боли.

— Инга, — начал я, не узнавая свой собственный голос, хотел ее успокоить, но никак не мог подобрать нужные слова, что вообще говорят в таких случаях?

«Мне жаль» — чушь, никакие слова тут не помогут, я знал, насколько ей больно, потому что у самого сердце разрывалось, каждый вдох отдавался дикой болью.

— Не вини себя, — она попыталась улыбнуться, и подняв руку, провела ладонью по моей щеке, — ты не виноват, слышишь, — ее голос стал громче, никогда не пойму, как ей это удается, как такая хрупкая девочка может быть настолько сильной. В нее стреляли, она потеряла ребенка, и вместо того, чтобы заливаться слезами и винить всех вокруг, она успокаивает меня.

— Виноват, — с трудом выдавил я и отвел глаза, до конца жизни буду винить себя в том, что не уберег.

— Перестань, — попросила она, продолжая водить ладошкой по моему лицу, — в этом виноват только один человек и это не ты.

— Я убью его, маленькая, найду и убью, — пообещал я, за каждую ее слезу он прольет сотню.

— Хочу, чтобы он страдал, хочу видеть, как он будет умолять о смерти, — уверенно произнесла она и я кивнул. В ногах у нее будет валяться, когда я его найду, а я найду. Я уже знал, что сделаю с ним, когда он окажется в моих руках, предвкушал этот момент, представляя себе, как подонок будет биться в предсмертной агонии.

— Будет, маленькая, я тебе обещаю.

Все для нее сделаю, все, что только попросит, попросит убить, убью, даже задумываться не стану. Нужно было лишь подождать сначала я избавлюсь от Михеева, а потом возьмусь за ублюдка Вольского, чтобы знал, что я приду.