Опекун (СИ)

— Девушка, вам плохо? — поблизости раздался незнакомый мужской голос. Я обернулась и увидела рослого мужчину в капюшоне. Плохо ли мне? Да я чувствовала внутри себя Армагеддон! Моя растоптанная душа валялась на земле, не в силах прийти в себя и сделать хотя бы попытку привстать. Безжизненно мотнув головой, я сразу же отвернулась от темноволосого парня, который был почему-то одет не по погоде. Единственный человек, который бы мог сейчас помочь возродить во мне жизнь, — был Марк. Но он больше не приходил. Не звонил. И не предпринимал никаких попыток увидеться со мной и помочь разобраться в том, что произошло на самом деле. Неужели Оливия имела над ним такую власть, что он в мгновение ока забыл всё то, что между нами было? В какой момент времени ему стали безразличны мои чувства?

Я подняла лицо навстречу проливному дождю, зная наверняка, что сегодня буду должна положить конец многочисленным страданиям. Я попытаюсь идти вперёд, несмотря ни на что. Так или иначе, я не верила в то, что мы никогда не будем больше вместе с Марком. Я запрещала себе об этом думать, но тоска изъедала меня изнутри, убивая всякую надежду, лишая жизненных сил. Но что я могла сделать? Как я могла повлиять на эту ситуацию? Я не знала ответа на этот вопрос, как вероятно не знал и Марк, раз не сделал ни единой попытки со мной встретиться. Это было единственное разумное объяснение на данный момент Да и что я знала толком?

Тот вечер… мне казалось, что с наступлением ночи я снова и снова переживала все эти чувства: шок, неверие, беспомощность, страх, отчаяние, обречённость, боль.

После встречи с Джервисом я осталась в доме одна. Маршал вот-вот должен был вернуться со свидания с Селеной. И казалось, ничто не предвещало беды… Но на пороге моего дома вместо Маршала появился Генри. Он не церемонился со мной, грязно распускал руки и не скупился на бранные слова. От него я узнала о том, что Марк и Оливия в скором времени поженятся, он сам уедет из штатов, а я останусь ни с чем. А мне ничего нужно и не было… кроме утраченного счастья и спокойствия. Мой бывший опекун наглядно мне объяснил, что может случиться, если я вдруг помешаю личному счастью его новоиспечённой подружки. И только одно терзало и не давало покоя: зачем всё это понадобилось Оливии? Неужели таким способом она надеялась стать счастливой? Как же всё однако совпало: и отъезд Марка, и свидание Маршала, и скорый уход Джервиса… Неужели у судьбы изначально на меня были такие скверные планы? За что? И почему? Как раз именно тогда, когда мне казалось, что начала налаживаться жизнь…

Не заметив опустившихся сумерек, я внезапно для себя поняла, что промокла до нитки и… проголодалась. Зверский аппетит на смену его полному отсутствию окончательно вывел меня из ступора, и я направилась обратно домой, прокручивая в голове счастливые эпизоды нашей недолгой совместной жизни с моим «опекуном». Я смутно представляла, как в дальнейшем будут развиваться наши юридически-правовые отношения, так как в первую очередь меня волновали наши личные чувства друг к другу.

Открыв дверь собственного дома, я утонула в холодной пустоте тёмного пространства. По памяти дойдя до кухни, я включила светильник и присела на стул.

Мои окоченевшие и мокрые конечности дрожали в такт подрагиванию нижней губы то ли от холода, то ли от раздирающих душу рыданий, которые мне с огромным трудом удавалось подавлять. Сняв с себя мокрую одежду, я пошла в душ. Мне необходимо было согреться, чтобы почувствовать себя лучше. Кинув бельё в корзину для грязной одежды, я включила горячую воду и посмотрела на себя в зеркало. В отражении на меня смотрела осунувшаяся девушка с тёмными кругами под заплаканными глазами. Я не хотела себя жалеть, это бы стало последней каплей во всём этом ужасе, что так внезапно свалился на мои плечи, поэтому я резко отвернулась от зеркала и зашла в душевую кабину. отдавая тело во власть горячим струям воды. Стоило мне закрыть глаза, как тот роковой вечер снова представал перед глазами: Генри и его злая, похотливая улыбка…

Как так получилось, что он вышел из тюрьмы? — вновь и вновь я задавалась одним и тем же вопросом. Марк ведь держал этот вопрос под контролем! И Маршал… зачем я тогда отпустила его? У них только-только стало всё налаживаться с Селеной… «Маршал, ну что со мной может случиться?!» — улыбалась я ему. И ведь он поверил мне. Я и сама верила в то, что со мной… с нами уже не может произойти ничего плохого. Чёрт возьми, как же я ошибалась. Я сама виновата в том, что отпустила Маршала. Если бы он был рядом, то, возможно, ничего бы этого не случилось… Какая же я была дура! Очевидно, было лишь одно — я недооценила Оливию..