Опер. Капкан для мёртвых (СИ)

— Никита Романович, — Кит ответил на рукопожатие. Криминалист самоустранился, так и не выйдя на более освещенное место — молча показал руки в перчатках, чем заслужил ободряющий кивок от медика.

— У нас тут задержанный, собака привела, — продолжил Кит. — И свидетельница, которая нас туда пригласила. Кстати, телефон жертвы. Стажер в траве нашел.

Протянув криминалисту пакетик, Кит приготовился выслушать все, что профессионал может думать о подобной безответственности в отношении улик. И здорово удивился, когда тот, не сказав ни слова, взял пакетик и сунул — даже не чемоданчик — в карман халата.

— Ну как же вы, Никита Романович, — вместо него возмутился следователь Антон Маркович, суетливо переступив с ноги на ногу и взмахнув рабочей папкой. — Вы же наша всеобщая легенда, столько всего раскрыли, процессуал понимаете, надо же было нас дождаться!

Кит мысленно прикрыл лицо ладонью. Всеобщая легенда? С чего бы это?

— Я… это… — вмешался упомянутый стажер. — Это самое, где нашел, вот снимок, — потряс он своим телефоном. — Всю траву сфотографировал. До и после, как… это самое, что называется.

Выслушавший все это Аркадий Соломонович в точности повторил жест Кита, только не мысленно, а наяву. Медленно убрал руку от лица и подчеркнуто спокойно предложил:

— Пойдемте, посмотрим.

— Точно! — Антон Маркович дружески улыбнулся, развернулся на пятках и рванул в раскрытые ворота. За ним, ссутулившись и опустив голову, побрел криминалист. Складывалось ощущение, что чемоданчик у него набит даже не кирпичами, а иридием или осмием — что там самое тяжелое по плотности.

— Какой-то он слишком бодрый, — больше для себя, чем для Аркадия Соломоновича, высказался Кит.

— Вы про следователя? — Аркадий Соломонович усмехнулся. — Занятный кадр. Я с ним раньше не сталкивался. Только приехал, выскочил из машины, все оббегал, меня толком не дослушал, свидетелей через одного опросил, ничего не записал, обратно в машину запрыгнул. Выскочил оттуда с железной банкой в руках, и давай нас угощать. Оказалось, энергетик. Стажер с Михалычем кое-как отвертелись, мое отношение ты сам знаешь, так он эту банку в себя залил. Неудивительно, что теперь его, как сейчас говорится, «штырит».

Кит тоже не отказался бы от энергетика. Только не от отравы в жестянке, а от хорошего крепкого кофе. Спать не хотелось — какой уж тут сон — скорее, накопившаяся усталость пополам со злостью заставляла видеть все в депрессивных тонах, мешала ясно мыслить и подкидывала совсем уж параноидальные версии.

Криминалист, к примеру, выглядел весьма подозрительно. Не представился, по поводу телефона не возмутился, да еще в карман пакет засунул, как пирожок на вокзале. Неслыханное дело, вообще-то. Или свидетельница — артистка погорелого театра. Так на находку отреагировала — в ушах звенело. А теперь, как новенькая. Вокруг следака увивается, щебечет, волосы поправляет — на Толика так не реагировала, хотя тот явно больше мужик.

— Вы на криминалиста не обижайтесь, он хороший специалист, — словно подслушав мысли Кита, заметил Аркадий Соломонович. — У него отец болеет, совсем плохо дело. Прямиком из больницы на выезд выдернули. Но вы не сомневайтесь, Алексей Николаевич — кремень, все в лучшем виде оформит. Теперь скажите, я здесь зачем понадобился. Неужели еще одно тело нашли?

— Тело не тело, — Кит чуть помедлил. От энергичного следака рябило в глазах. Сел бы уже что ли? Даже стажер столько энтузиазма не проявлял. — Палец нашли, Аркадий Соломонович.

— Шо, опять? — голосом волка из небезызвестного мультика удивился медик. — Где?

Кит юмор уважал, черный тоже. Но от медицинского его иногда коробило.

— Там, — Кит показал в сторону злополучного свертка с рыбьими внутренностями. — Собака нашла. Пока подозреваемого допрашивали, она эту дрянь раскопала и палец выудила. Не знаю, может нашла, может сожрать хотела, надо у Толика спросить.

Договаривал он уже у забора — услышав про палец, Аркадий Соломонович взбодрился похлеще Муси, взявшей след.

— Собака раскопала, — многозначительно повторил медик, склонившись над раздербаненными останками сверка. Оглянулся на Кита, на следака, бегающего от кинолога, с прилипшим к нему стажером, к криминалисту. Остановил взгляд на сидящем спиной к забору подозреваемом Сергее, понизил голос и полушепотом озвучил общие опасения: — А вы уверены, что там был всего один палец?

Кит машинально проследил за его взглядом от кинолога до Сергея. Тот сидел всеми своими белыми штанами на траве, чуть приподняв голову, исподлобья глядя на беготню. И тут то ли тени сместились, то ли еще что, но Кит внезапно отчетливо и ясно разглядел на его лице злорадный интерес. Не первоначальное возмущение, не тупое оцепенение, в которое тот впал после попытки побега и надетых наручников, а… черт знает, что.

Показалось?