Опер. Капкан для мёртвых (СИ)

Только подошел, над головой негромко дзынькнуло, из разъехавшихся дверей выдвинулся капитан Белоусов — местный абсолютный чемпион по отжиманиям. Как ему удавалось с такими объемами раз за разом обскакать всех и каждого, оставалось всеобщей загадкой. Кто-то предполагал, что жир весит намного меньше мускулов, поэтому и тело туда-сюда проще сдвигается; кто-то считал, что дело в многочасовых ежедневных тренировках, и только Кит видел некую взаимосвязь между рекордами и сходством своей фамилии и капитанской. Потому что оба раза на сдаче нормативов, результат Белоусова странным образом повторял результат Кита плюс двенадцать.

Высказываться по данному поводу, тем более, что-то там выяснять после летучек, Кит не стал бы ни за какие коврижки. Работал Белоусов отлично, к делам подходил творчески, с инициативой, так что не дергать его по пустякам было лучшим, что можно придумать.

— Фу, блин, — вместо приветствия схватился за сердце капитан, — пошли скорее, — он чуть ли не силком задвинул Кита в лифт и нажал кнопку третьего этажа. — Тебя встречать послали, — пояснил он. И одними губами добавил: — Сама явилась.

— Да вы офигели, — возмутился Кит, ткнув в кнопку четвертого за его спиной, — переодеться хоть дайте!

— Ну да, видок у тебя, — Белоусов скептически смерил его взглядом с ног до головы. — Чересчур рабочий. Ничего, так даже лучше. Всё, иди, — надвинулся пузом, тесня из лифта. — Шеф уже все очки себе заплевал, волнуется.

Кит успел лишь беглый взгляд в боковое зеркало кинуть. Хорош, нечего сказать — волосы дыбом из-под шлема, бицепсы в полоску от грязи и мокрая перекошенная разгрузка. Про заляпанные джинсы и обувь вообще говорить не приходится.

На ходу кое-как пригладил лохмы, влажные ладони об штаны вытер и приготовился посылать всех, кто укажет на отсутствие галстука.

При его появлении секретарь в приемной вскочила, словно в позиции «на старт» ждала. Обежала стол, стукнула в дверь один раз, но сунуться не рискнула:

— Белов Никита Романович, — прячась за приоткрытой створкой, сообщила она в кабинет.

— Пусть войдет, — хором велели сразу два голоса.

Кит на ходу приподнял брови в ее сторону — мол, что там?

Ответом стали быстро и осторожно разведенные в стороны руки при прижатых локтях.

Тоже не знает. Ну и ладно.

— Разрешите? — Кит шагнул за порог.

— Входите, Никита Романович, — не дав шефу сказать и слова, Аделаида Богдановна, как всегда роскошная и благоухающая, поднялась с дивана, прошла к дверям и закрыла у Кита за спиной.

Вот это демарш — сразу ясно, кто тут хозяин положения.

Кабинет шефа выглядел почти уютным. Для присутственного места, так вообще отдых душе. Полки-полки-полки, забитые папками, поставленными вкривь и вкось, дальше сейф, а перед ним стол. Между сейфом и столом — кресло шефа, в котором тот сейчас никак не может удобно сесть.

Сбоку от дверей диванчик, обитый светлой кожей, рядом столик с двойным дном. Лишь немногие знают, что в диванчике шеф хранит ортопедическую подушку, а в столике — плед. Вместе их класть нельзя, иначе подушка сомнется и форму потеряет, а новая точно окажется хуже, потому что другую такую же фиг найдешь.

Нынче на столике стояла колба с дымящимся кофе, две микроскопические чашки с блюдцами, пачка из-под «Виолы» со слежавшимся жёлтым сахаром и вазочка с мелким сухим печеньем. Бурчать животом под пронизывающим взглядом Царицы-Крокодилицы было неловко, но Кит справился.

— Вызывали? — понемногу зверея, осведомился он напрямую у шефа, игнорируя бордовое пятно сбоку.

Платье Аделаида Богдановна сменила на деловой брючный костюм, но палитра осталась той же, что и вчера вечером. Добавилось лишь белое пятно блузки или еще чего-то там с воротником-стойкой под горло.

— Какой-то вы мокрый, Никита Романович, — снова перехватила микрофон Царица. — Кофейку?

И пошла назад к столику, уверенно ступая на высоченных каблуках.

— Не откажусь, — одновременно с шефовским:

— Так он прямиком с задания, — отмер, наконец. И, кажется, сел нормально. — Ты бы хоть переоделся, что ли, — попенял тот.

— Обязательно, — почти без сарказма согласился Кит. — Как только до кабинета доберусь.

— Да вы присаживайтесь, Никита Романович, присаживайтесь, — тон радушной хозяйки Аделаиде Богдановне удался на пять. Особенно учитывая, что хозяйничала она в чужом кабинете.

Кит обошел столик и присел на диванчик с краю, чтобы влажное пятно потом легче оттерлось. На столе, рядом с коленом тут же возникла одна из микроскопических чашечек. Жидкости в ней плескалось примерно две трети — как раз на один хороший глоток.

— Сахар берите и печенье, — приказала Аделаида Богдановна. Подавить желание вскочить и сказать «так точно!» удалось с трудом. — Вашим коллегам, — без паузы продолжила она, — удалось задержать одного из копателей. Сейчас он находится в этой… в этом… — она пощелкала пальцами с нарядно отделанными ногтями и нетерпеливо глянула на Шугарина.

— В камере предварительного задержания, — шепотом подсказал тот.

Кит наскреб пол чайной ложки свободного сахарного песка и принялся добывать вторую из слежавшегося.