Оперативная деятельность и вопросы конспирации в работе спецслужб Т. 3

— как и все остальные разведки мира, китайская спецслужба шокирована разоблачением внедренных в британскую секретную службу русских агентов Г. Берджесса, Д. Маклина, Дж. Блейка и К. Филби. Благодаря вышеперечисленным именам китайская спецслужба должна остерегаться новых контактов с англичанами на том основании, что они могут оказаться агентами бывшего СССР или современной России.

Кто раз в жизни поскользнулся, тот должен научиться ходить по краешку дороги.

Только тому человеку не имеет смысла завязывать глаза, который не сможет никому ничего рассказать об увиденном.

Если пленный знает, что правительство его страны уже «списало» его как своего гражданина, это может облегчить вербовку таких пленных для использования против их страны.

Нельзя до бесконечности эксплуатировать удачно Йайденный ход. Штамп мстит за себя.

Ничто не ошеломляет так пленных, как детальная осведомленность противника 6 боевом пути его части, ее дислокации, потерях в командном составе. Это не только ошеломляет их, но и развязывает языки пленных.

Разница между советским и немецким разведчиками — в уровне импровизации. Советский разведчик рассматривал даже тщательно разработанный план как канву, по которой уже в ходе поиска есть боевые узоры в зависимости от складывающихся обстоятельств. Немец никаких «узоров» не признает. Либо у него все шло, как было запланировано, либо при малейшем отклонении от плана он вообще от него отказывается. Зная немецкие наставления и уставы, нередко можно угадать и время, и характер предстоящих действий разведки противника. Так же А.Даллесом характеризуются советские разведчики — нелегалы, которых он называет типичными представителями новой человеческой породы по названию «гомо советикус». Под этим он понимал, что советский разведчик не может самостоятельно работать в непрогнозируемой ситуации и ему требуется помощь и рекомендации центра. Его пугает ответственность за последствия своих действий по возвращении в свою страну. Ставка делалась немцами в основном на силу и скрытность. Солдат невидимого фронта привык действовать, непременно имея над собой старшего. Индивидуальный героизм вообще чужд самому духу прусской муштры и главной идее во все времена существования германских государств: «Руководитель думает за вас, руководитель отвечает за вас, руководитель решает за вас». Попадая же в плен, солдат как бы освобождается от данной им клятвы и автоматически выходит из-под власти своего командования. Теперь он, в общем, со свойственной немецкому солдату педантичностью старается выполнять рас-поражения своего нового, пусть враждебного ему ранее, но начальства. Ибо «повсюду должен быть порядок». Поэтому не известно ни одного случая побега немцев из плена. Ни одиночек, ни тем более групп. Охрана немецких пленных, как правило, была малочисленная и состояла из солдат старших возрастов или нестроевиков.

В идеале допрос пленного должен производиться сразу же после его захвата, пока еще пленный не в состоянии сориентироваться и придумать какую-нибудь версию о себе и своей части. Для организации допроса пленных непосредственно в зоне проведения боевых операций могут дислоцироваться подвижные наблюдательные пункты, в состав которых могут включаться офицеры армейской разведки, переводчики, радист и автоматчики прикрытия.

Невозможно, не живя хотя бы некоторое время в чужой стране, стать стопроцентным «своим среди чужих».

Разведка с моралью накоротке: цель оправдывает средства.

Разведчики должны жить без привязанностей, а это практически невозможно.

Жестокость с обеих сторон — часть работы разведок.

Человек может всю жизнь идти одним путем и верить в одно дело, а потом все это предать, выбросив себя таким образом за борт жизни. Человек, в котором происходит идеологическая ломка, оставшись в ночные часы наедине с самим собой, всеми силами души ищет новую веру, призывая на помощь свои убеждения, и предает свое призвание, семью, страну. Даже такие люди, исполненные новым рвением и новой надеждой, должны бороться с мыслью о позорном клейме предателя, даже они должны преодолевать почти физическую муку, признаваясь себе в том, что им уже никогда не вернуться к делу, которому они служили раньше. Они мечутся между инстинктом, толкающим их на новый путь, и соблазном остаться на старом.

Примерная линия поведения внедряемого в спецслужбу противника агента: «Не выкладывайте им все сразу, пусть покорпят над вами, сбивайте с толку на мелочах, не договаривайте, путайте события во времени, будьте вспыльчивым, чудаковатым, трудным в общении, пейте, как сапожник, ни в коем случае не пускайтесь в идеологическую аргументацию — они все равно не поверят: им хочется видеть перед собой человека, которого они купили, но который сопротивляется, а не переходит в их веру; они хотят делать выводы сами, когда они посчитают, что почва для этого достаточно подготовлена».

Вся работа спецслужбы держится на том, что общее дело важнее личного.

Эксплуатация отдельных личностей оправдывается только коллективными интересами.