Оперативная эскадра "Нибелунг" (СИ)

Он вспомнил, что собирался дать больше самостоятельности подчиненным. И относительно спокойная обстановка позволяла рискнуть.

— Дастис, мостик ваш.

— Мостик мой, сэр.

— Сообщите мне, когда появятся карибу. Если ничего больше не произойдет.

— Да, сэр.

Ивор активировал связь с камбузом.

— Мистер Рюттер, у вас есть чем порадовать капитана?

— Ещё бы, сэр! — с энтузиазмом откликнулся кок. — Гравитация великая вещь, я вам скажу, она заставляет приправы падать прямо на блюдо.

— Это инерция, а не гравитация, — машинально поправил Ивор. — Сколько времени вам ещё нужно?

— Около получаса, сэр, никак не меньше.

— Отлично. Через полчаса мы с милордом будем в капитанской столовой.

Он повернулся к представителю принца.

— Милорд?

— С большим удовольствием, капитан.

Ивор успел принять душ и переодеться. Он появился в капитанской столовой в домашней одежде, которую в обычном пространстве редко себе позволял. При малейшей опасности регламент требовал облачаться в комбинезон и мокасины. А опасность не прекращалась до самого нынешнего момента. Впрочем, в отличие от аристократов, ни пестрого халата, ни шапочки для курения Ивор не носил. Футболка, легкие бриджи, тапочки — вот его обычный набор.

Маскариль же появился одетым в нечто похожее на кимоно. Он любил роскошные вещи.

Благодаря искусственной силе тяжести обошлось без пудингов и бутылочек с носиками-поилками. Вино было разлито по бокалам из небьющегося стекла. А на больших тарелках расположилась довольно сложная композиция.

— Отлично выглядит, мистер Рюттер, — одобрил Маскариль. — Но вы явно чем-то обеспокоены?

— Только что, шинкуя лук, я задумался над тем, что хирург имеет на флоте офицерское звание, а кок только унтер-офицерское. И мне подумалось, что это несправедливо, ведь оба они некомбатанты, а их гражданские профессии одинаково уважаемы в обществе.

— Возможно это потому, мистер Рюттер, что на хирурга учатся пять лет, а на кулинара полтора года, — предположил Маскариль.

— Наверняка из этих пяти лет они три года изучают никому не нужную латынь, чтобы красиво называть болезни. Вроде того, как мы говорим «гратен дафинуа», имея в виду обычную картофельную запеканку.

— Возможно. Однако, не сомневаюсь, если бы пришлось выбирать между хирургом и коком, любой матрос выбрал бы хирурга. Не так ли, капитан?

— Именно так, — подтвердил Ивор.

— При том что кушают они каждый день по три раза, а пьют микстуры от силы раз в год, — с досадой заметил Рюттер. — Как по мне, это несправедливо.

— Они запросто могут кушать и стандартные рационы, а вот составить себе снадобье вряд ли смогут, — улыбнулся Маскариль.

— Большое дело, купить в аптеке слабительное… — проворчал Рюттер.

Его ворчание Ивор терпел в основном ради Маскариля. Того развлекали сентенции и философия Рюттера, хотя Ивор не видел в них ничего познавательного или забавного. И если бы кок позволил себе разговоры за пределами капитанской столовой, то, пожалуй, получил бы взыскание.

— Да вы не расстраивайтесь так, мой друг, — сказал Маскариль. — Для вас в сущности ведь ничего не поменялось.

— Не поменялось, ваша милость? — удивился Рюттер.

— Именно. Когда в ресторан заходят аристократы, вы всегда обслуживали их лично, а обычных горожан перепоручали слугам. Здесь почти тоже самое. Только дворяне стали офицерами, а горожане мастерами и матросами. Ничего не изменилось.

— А хирург?

— А хирург, милый мой, разницы в сословиях не видит. Он одинаково относится ко всем пациентам. И если он скажет раздеться, то одежду скидывает и дочь арендатора и графиня.

Ожил динамик корабельной связи:

— Это мостик, — сообщил Дастис. — Есть выход карибу из гипера! Зафиксирован сигнал маячка от «Эрикса».

Ивор активировал портативный микрофон.

— Держите меня в курсе, старпом, — сказал он.

Некоторое время Ивор пребывал в благодушном настроении. Они с Маскарилем пили вино и болтали о том, о сем. Короткий транзит шёл по плану.

Как вдруг прогремела сирена боевой тревоги.

— У нас контакт с Акелой, сэр! — почти сразу же доложил Дастис.

— Вот же чёрт! — выругался Ивор, отбрасывая салфетку. — Как он нас догнал? Как вообще понял, куда мы отправились?

Мыслей на этот счет у него пока не имелось.

Как ни хотелось ему побыстрее вернуть себе командование кораблем, пришлось заскочить в каюту и вновь переодеваться. На мостике он появился как положено в комбинезоне, мокасинах и с шлемом в руке.

— Мостик мой, — заявил он, опускаясь в кресло и пристраивая шлем.

— Мостик ваш, — ответил Дастис и облегченно выдохнул.

Хитрый план не сработал или вернее сработал отчасти, потому что сюда похоже не нагрянула вся эскадра, а появился только единственный крейсер. Во всяком случае остальные не проявили себя, а если промедлят ещё немного, то и смысла уже не будет — «карибу» уйдут в гипер, а боевую эскадру не так-то просто одолеть единственным кораблём.

Но если Акела смог раскусить его хитрость, почему не сообщил остальным? Почувствовал подвох лишь в последний момент? Допустим. А потом подставил какую-то посудину вместо себя. Можно принять это предположение за рабочую версию.

На этот раз Акела не предупреждал, а угрожал.