Оперативное вмешательство

Отряд специального назначения МВД, шерстящий сейчас окрестности Бамута, состоял, как обычно бывает в таких случаях, из двух неравномерных частей. Первая – собственно спецназ, 34-й отряд из внутренних войск, из знаменитой 46-й оперативной бригады, а вот вторая часть – московские опера, прилетевшие за пару дней до операции. Опера, по обыкновению, были молодые, нахальные и много из себя корчили. Это частенько бесило матерых спецов, не вылезающих с Кавказа второй десяток лет и сожравших здесь уже не один пуд соли. Но деваться было некуда, у оперов всегда есть нужная информация, и спецназ ее обычно «реализовывал». Сложнее было с московскими. С ними обычно прилетал и свой, столичный, спецназ из «Веги» или министерского СОБРа. Но не в этот раз. Уровень секретности был такой, что москвичи прибыли напрямую к командиру 46-й бригады, минуя вышестоящие штабы и имея на руках приказ самого министра Сальникова.

Операми командовал мрачный и неразговорчивый полковник Маслов, оставшийся в Моздоке для координации действий. Группу на спецоперации возглавлял некий майор Котов, еще более мрачный и неразговорчивый, чем его шеф.

Курбатову и его людям был дан четкий приказ от комбрига, генерал-майора Гончарова: вместе с операми Котова скрытно выдвинуться в район лесного массива южнее Бамута и, дождавшись сигнала от прикомандированных москвичей, произвести ликвидацию банды.

У москвичей в банде был агент, тут все ясно как день, и, конечно, по старой столичной традиции никто не собирался сообщать подробностей тем людям, которые шли под пули, рискуя собственной жизнью.

– Что, опять с завязанными глазами работать? – спросил Курбатов, выслушав своего командира.

– А ты голову включи, Вася! В курсе, что творится после того, как в Махачкале «дельфинов» постреляли и в Питере чуть президента не грохнули! В Москве совсем голову потеряли, начальство рвет и мечет. Новости смотришь?

– Ну, кхем… не всегда. Сами знаете, что проторчали тут на зачистках в Карабулаке неделю.

– Угу. Короче, там наверху считают, что опять здесь, на юге, всякая контра воду мутит. Отсюда и такой уровень секретности и визит высоких особ.

– Каких особ?

– Каких надо, подполковник! Чего прицепился, и без тебя тошно от этих гостей столичных! – Гончаров, выражая отвращение, покрутил головой. – Короче так, Курбатов. Задачи тебе будет ставить этот хлыщ министерский, Маслов. Поддержка, если что, штатными силами и средствами бригады. Все, готовьтесь, через сорок восемь часов – выход на боевые позиции.

* * *

Уже через двое суток пятьдесят шесть человек, навьюченных снаряжением, водой и боеприпасами, в одинаковом камуфляже двумя колоннами пробирались через густой лес, ориентируясь на известный только майору Котову радиосигнал. Двое суток они торчали в засаде на одной из густо поросших лесом окрестных высоток, пока наконец Котов не сказал, сняв наушники и хищно улыбнувшись:

– Гости на подходе. Три машины, человек двенадцать-пятнадцать. Еще в группе встречающих человек десять.

– Всех зачищать?

– Оставить парочку «языков» можно.

– А вашего человечка стирать? – решил проверить реакцию москвича Курбатов.

– А наш человечек, подполковник, сам о себе позаботится. Не утруждайте себя, – невозмутимо ответил Котов, не отрывая глаз от горной извилистой дороги.

Ближе к вечеру, когда тьма уже стала клубиться на заросших лесом высотах, бойцы стали неторопливо выдвигаться, выслав вперед и на фланги дозорные группы.

Перед началом выдвижения Котов протянул Курбатову и еще трем командирам подразделений несколько листов топографических карт, сделанных на основе спутниковых снимков.

– Держите. Сектора свои сами определите. Здесь есть пара выходов, так что заранее перекройте.

Три обнаруженных заранее секрета боевиков были сняты с помощью «винторезов», без шума, если не считать того, что один юный душман, мать его за ногу, успел свалиться в овраг и покатиться вниз по склону, вереща, словно заяц. Его едва удалось остановить Кравчуку, вырубив ударом в затылок и надежно стянув руки одноразовыми пластиковыми наручниками.

Вопли юного джихадиста даром не прошли, и из землянок, вырытых на склоне у подошвы горы, в сторону русских ударили автоматы.

Пуля свистнула мимо головы Курбатова, и, пригнувшись, подполковник тихо сказал в микрофон рации:

– Поджарьте ублюдков.

Все-таки хорошая вещь – легкий огнемет «ЛПО-97». Переносной, с помповой зарядкой, да и вес в нем всего около пяти килограммов. Зато термобарические гранаты в наличии, и по стрельбе по убежищам и норам в самый раз, и в горной, и в городской местности.

Боя-то толком не получилось, зажатые в карстовой пещере и ошарашенные массовым появлением спецназа боевики бросились врассыпную, везде натыкаясь на плотный огонь и летящие термобарические гранаты.

Через десять минут все было кончено, и, выставив боевое охранение, люди Курбатова стали вытаскивать тушки боевиков разной степени прожарки на свежий вечерний воздух.

– Что, Василь Павлович, утерли нос армейским? – неожиданно весело спросил Котов, кивая на лежащие трупы.