Оперативный гамбит

Бойцы как будто ждали этого момента. Почти синхронно приклады четырех автоматов опустились на спины южан, и комната мгновенно заполнилась отрывистыми громкими командами, заглушающими стоны Сулейманова.

— Взял сумку!!!.. Живо, на х**!!!.. Быстрее, урод, кому сказано?!!!.. Бегом!!!.. Бегом я сказал, б***ь!!! — Удар ноги под зад придает одному из кавказцев ускорение в нужном направлении.

Еще некоторое время жильцы подъезда, испуганно приоткрывая двери квартир, могли наблюдать, как два представителя солнечной республики, сопровождаемые пинками, щедро раздаваемыми дюжими ребятами в камуфлированных костюмах с автоматами, снуют вверх и вниз по лестнице, перетаскивая в стоящий у парадного микроавтобус большие клеенчатые хозяйственные сумки. По окончании погрузочных работ южане были уложены на пол салона лицом вниз, бойцы залезли следом, водрузив ноги в форменных берцах на спины задержанных, и водитель, включив мигалку, резко стартовал в сторону выезда со двора…

Вот тут бы и закончить повествование. Зло вроде бы наказано, справедливость восторжествовала, виновные схвачены… Тиснуть в качестве эпилога копии приказов о награждении участников операции: Волкову — именное оружие (он его страсть как любит), мне — подполковника досрочно (я бы не отказался), остальным ребятам — денежку или часы, на худой конец. Словом — всем сестрам по серьгам. Я бы и рад так поступить, да кто ж мне поверит? Ведь сам же не раз повторял вам, что в жизни все совсем не так, как в романах популярных ныне авторов, среди которых, к моему удивлению, есть ведь и действующие работники милиции. Уж они-то должны знать, что теперь-то как раз все только и начинается…

Именно поэтому следующие три дня мы были заняты по горло. Волков писал подробный отчет о происшедших событиях, а в промежутках регулярно ходил к следователю на допрос. В день освобождения он прошел медицинское освидетельствование, и в уголовном деле, растущем в последнее время, как на дрожжах, появилась соответствующая справка. Из нее следовало, что Павлу причинены «…ушиб и рваная рана мягких тканей в челюстно-лицевой области», а также перелом двух ребер — это Витя ему ногой. Справедливости ради хочу заметить, что последний находится в тюремной больнице с диагнозом «перелом челюстной кости», — это Паша ему рукой.

Были проведены положенные в таких ситуациях обыски. Подавляющее большинство из них, в принципе, никаких интересных результатов не принесло, если не считать того, что по месту жительства одного из задержанных братков нашли две пачки патронов для пистолета ТТ. Ничего, на первый взгляд, существенного не принес и обыск в офисе «Агасфера», который теперь был проведен не формально, как год назад, а достаточно тщательно. Кое-какая документация по указанию следователя была, разумеется, изъята, но, насколько она будет интересной и полезной для расследования, сейчас пока судить рано. Хотя все аналогичные вышеописанным сделки, заключенные при посредничестве этой конторы, отследить было бы очень интересно.

А вот при обыске в офисе у нотариуса кое-что нашли. Во-первых, в учетной книге за 17 июля, то есть за два дня до смерти Вериной матери, была сделана запись о регистрации завещания Зинаиды Роговой, касающаяся принадлежащей ей комнаты. И нам это интересно не столько самим фактом существования этого завещания, сколько датой, когда оно якобы заверено нотариально. В этот день, если вы помните, Рогова уже находилась в больнице и, как мне говорила сама главврач, участвовать в этой процедуре по состоянию здоровья не могла. А во-вторых, Валентин, участвовавший в производстве этого обыска, тоже нашел кое-что. Это «кое-что» никакого отношения к расследованию уголовного дела не имеет, но в нашей истории еще сыграет определенную роль. И оба этих обстоятельства я прошу вас запомнить — пригодится! А пока вернемся к нашим заботам.

Платонов сумел разговорить двух волковских «товарищей по несчастью», которых мы привезли из Шопино, и те уже тоже давали показания под протокол.

Один из них — Александр Дмитриевич, оставшийся без работы ведущий инженер в прошлом одного из крупнейших в городе НИИ, — влип в эту историю по собственной глупости. Где-то с год назад, после скоропостижной кончины жены у него осталась двухкомнатная квартира. Нормальной работы, повторяю, у него не было, детей, о которых надо было бы заботиться, — тоже, и мужик просто стал пить. Как говорят в таких случаях — «сел на стакан», причем, скорее всего, не без помощи заинтересованных лиц.