Оперативный гамбит

Появившаяся начальница, в отличие от паспортистки, к конфликтам особой любви не питала. Она молча выслушала Веру, взяла ее паспорт, подошла к стоящим у стены ящикам и нашла нужную карточку.

— Вы выписаны, все правильно. А бронь не оформлена.

— Там мама прописана была, и она говорила, что…

— Фамилия матери — Рогова? — оборвала Веру начальница.

— Да.

— Выписана неделю назад на основании свидетельства о смерти.

— Так что, там теперь никто не прописан? — наигранно удивленным тоном спросила Вера.

— Почему? Муж вашей матери прописан.

— Какой муж?! — Тут уже Разумовской удивление разыгрывать не пришлось.

— Женщина, извините, мы таких справок не даем. Я вам ответила на ваш вопрос. Повторяю: вы у нас не прописаны. Если бы бронь за вами была, это было бы отмечено, а вы просто выписаны — и все…

Вот такие вот итоги. Ежу понятно — Гена этот зря время не терял, и по закону комната, скорее всего, останется за ним. И нам тут делать нечего — криминала-то нет. Гражданско-правовые отношения в чистом виде. Единственное, чем я могу Вере помочь — как и говорил Ленке, — так это посоветовать хорошего адвоката. Может, он что и сообразит, хотя я сомневаюсь. Где-то у меня был записан телефон Витьки Дудникова… Мы вместе в Московском РУВД работали: я — в «уголовке», он — в следствии. Выйдя на пенсию, Дудников подался в адвокаты и сейчас если не процветает, то на ногах стоит довольно крепко. Следователем он был хорошим, а из таких и адвокаты получаются неплохие: кому как не ему знать, где в деле могут быть слабые места. Правда, Виктор вроде на уголовном праве специализируется, а тут — гражданское производство. Ну, если и не сам — так, может, кого посоветует. Черт, да где же Витькин телефон… Вот не помню, то ли в этой записной книжке, то ли еще где? Или он мне визитку давал?.. Стоп, кажется, визитку! Я начинаю рыться в ящике стола, оттягивая неприятный момент объяснения с Разумовской. Мне всегда очень нелегко отказывать людям, пришедшим ко мне за помощью, — каждый раз чувствуешь себя как оплеванный.

— Скажите, Вера, а что за человек при вашем разговоре с Геной присутствовал? — спрашивает вдруг Платонов.

— Какой человек? — удивленно поворачивается к нему наша гостья. — Никого больше не было. Соседка еще в квартире была, но она в комнату не заходила.

— Точно?!

— Да… — озадаченно смотрит Вера на Сергея.

Я тоже удивленно поднимаю на него глаза, поскольку, честно говоря, не въезжаю, что еще за фишку он затевает. «Разводить» Разумовскую нет никакой необходимости.

— Паша, отмотай-ка запись на самый конец!

— С какого места? — уточняю я. — Где он гово…

— Самый конец, говорю же! — нетерпеливо перебивает Сергей. — Последнюю его фразу, перед тем как Вера ушла.

Я пожимаю плечами, нажимаю клавишу обратной перемотки, выжидаю несколько секунд и вновь включаю диктофон.

«…спрашивать никто не станет!.. Если надумаешь покупать — пожалуйста, тебе продам — другим откажу… — вновь звучит в кабинете мужской голос со слегка уловимым "кавказским" акцентом. — Только быстрее думай… Вот человек — он со мной уже давно работает и этим делом заниматься будет, когда я скажу…»

— Стоп! — командует Платонов и смотрит на Веру. — Что за человека он имел в виду?.. Кто там с ним работает, и давно уже?!

— А-а-а… — Разумовская чуть заметно улыбается. — Нет, там никого не бьшо. Это он мне просто визитную карточку какую-то дал. А в комнате точно никого не было, вы не подумайте!

— А чья карточка — не помните?

— Да я и не смотрела — зачем? А она, может быть, даже еще где-то у меня — подождите… — Вера лезет в сумочку и через несколько секунд достает визитку и протягивает ее Платонову. — Вот, пожалуйста!