Оперативный простор (СИ)

— Мой начальник, товарищ Смушко, о вас рассказывал. А ему в свою очередь рассказывал товарищ Ветров, — кое-как выкрутился я, не сводя с человека-легенды восхищённого взгляда.

— Страшно подумать, что обо мне понарассказывал мой начальник, — фыркнул Кондратьев.

Ветров улыбнулся.

— Вижу, вы споётесь, товарищи. В общем, Сергей, надо помочь товарищу Быстрову.

— Георгию… Можно просто — Жора, — добавил я. — И давайте сразу на ты.

— Тогда оставляю вас, — Инспектор вышел.

— Говори, с чем пожаловал, Жора, — сразу взял быка за рога Кондратьев.

Я кивнул на цыганистого типа.

— А, этот… Ничего, Ваня Бодунов его расколет, — успокоил Сергей. — А ты не жмись, мы, как понимаешь, все свои. Идёт война и сидим мы с тобой в одном окопе.

В этот момент зазвонил телефон, установленный в кабинете. Кондратьев снял трубку, чему-то про себя улыбнулся и, коротко ответив «Жив», положил на место.

— Жена звонит, беспокоится, — слегка виновато пояснил он.

Я понимающе кивнул. Та самая Маша, которую зачем-то убили в книге и в кино. На самом деле она надолго пережила мужа.

— Слышал, что у вас тут весело… — протянул я.

— Да и у вас, думаю, не иначе, — без особой радости сказал Кондратьев. — Ну, чем помочь-то?

— Дело в том, — начал я, но тут в наш разговор вклинился напарник Кондратьева — Бодунов:

— Серёга, бросай всё. Цыган раскололся. Теперь мы знаем, где ховается Сеня Борщ.

— Он там один? — напрягся Кондратьев.

— Не знаю я, граждане начальники. Может один, а может и нет. Он мне не докладывался, — заканючил Цыган.

— Все наши на выезде, — покачал головой Кондратьев. — Вдвоём Борща брать рискованно. Он калач тёртый, если не обложишь как медведя в берлоге — уйдёт.

— Почему вдвоём? — спросил я.

Кондратьев и Бодунов недоумённо посмотрели в мою сторону.

— Втроём, — улыбнулся я.

Глава 12

— Товарищ, вы уверены? — спросил Бодунов. — Мы ведь не в бирюльки идём играть.

— Давайте без лишних вопросов, — сказал я. — Не первый год замужем.

— Отлично! — обрадовался Кондратьев. — У тебя оружие есть?

— Обижаешь! — Я продемонстрировал «Смит-Вессон».

— Патроны?

— Есть маленько. Но если ещё отсыплете — возражать не буду, — раскатал губу я, но был зверски обломан в лучших чувствах.

— Тут, брат, я тебе не помощник. У нас в угрозыске всё больше с «Кольтами» ходят. Это милиция револьверы таскает, — Кондратьев показал свой увесистый пистолет.

Бодунов достал такой же.

— Ладно, — вздохнул я. — Воюю своими. Вы мне хоть покажите карточку этого Борща, если есть, конечно. Я ведь в глаза его не видел.

— Это запросто, — заверил Кондратьев. — Момент!

Он достал из выдвижного ящика стола несколько фотографий, покопался в них и показал одну мне. На ней был изображён угрюмого вида мужик с характерным лицом, про которое принято говорить, что оно, дескать, не обезображено признаками интеллекта.

— Вон, любуйся. Физиономия словно иллюстрация теории Ломброзо. Ночью приснится — не отмашешься. Убийца первостатейный. Хотя я тебе вот что скажу из личного опыта, товарищ Быстров: врёт этот Ломброзо, как сивый мерин. Преступники — они разные бывают. С иных картины писать можно. Да и этот Борщ — не такой тупой, каким по карточке кажется. Нагляделся?

— Ага. Запомнил, — подтвердил я. — Встречу — не перепутаю.

— Тогда собираемся.

Сдав Цыгана конвоиру, мы поспешили на улицу.

— Далеко добираться? — поинтересовался я.

— Да рукой подать, — начал отвечать Кондратьев и сразу спохватился:

— Стоп, ты всё равно город не знаешь. Но не переживай, долетим с ветерком. Для таких срочных выездов товарищ Петржак — начальник угро — велел держать специальное авто.

В легковой автомобиль почти на ходу запрыгнул ещё один сотрудник.

— Уф, еле успел, — вытирая пот со лба сказал он. — Ветров сказал, что вы едете Борща брать, а я как раз освободился.

— Товарищ Шуляк, — коротко представил его Кондратьев. — А это товарищ Быстров — наш добровольный помощник.

Мы обменялись рукопожатиями.

Машина вылетела на Невский — если быть точнее, сейчас он носил название Проспекта 25-го октября, вот только вывески на домах ещё не сменили. Да что говорить про обычные дома, если даже на здании губернского уголовного розыска всё ещё висела табличка с адресом «Адмиралтейский проспект, дом 8».

— Гони, Федя, гони! — нетерпеливо произнёс Кондратьев.

— Я и так выжимаю из «Фиата» последние соки! — сразу отозвался водитель. — Куда сильнее-то!

Внезапно на тёмном перекрёстке откуда-то сбоку вылетел грузовик. Мелькнула открытая кабина, дощатый борт кузова. Шофёр явно не видел нас, машина шла наперерез нашей.

— Твою мать! — заорал Федя, выкручивая руль.

Но было уже поздно.

«Фиат» на большой скорости впечатался в борт грузовика. Раздался треск, звон, визг тормозов, меня перебросило с заднего сидения на водительское, а Кондратьева словно катапультировало — он кубарем перелетел через капот и исчез где-то впереди.

Я с трудом приподнялся, башка кружилась, в ушах звенело, во рту чувствовался привкус крови — кажется, разбил губу.

— Серёга, где Серёга? — крикнул Бодунов.

Он чудом удержался на своём месте, наверное, успел за что-то схватиться перед ударом.

Я слабо махнул рукой.

— Где-то там. Сейчас проверю.