Оперативный захват

– Да какой вы, спрашивается, «ужасный»? Для меня вы человек, нуждающийся за уходом… Не вижу в вас ничего «ужасного»…

– Ты что-нибудь слышала раньше обо мне?

– Да… краем уха, – она замялась. – Поговаривали, что руководитель организации… «очень крутой мэн»… Ну, молодежь так говорит.

– Крутой мэн?

– Да. И еще я слышала, что «вождь»…

– То есть я?

– …очень хорошо законспирирован. И что умеет так ловко закрутить дела, чтоб никто на него не подумал, что это именно он – «вождь». Ну а боевая группа так вообще засекречена… – она запнулась. – Ой… чего это я вдруг разболталась? Вы уж меня извините.

– Тереза, – «вождь» взял ее за руку. – Во-первых… давай опять на «ты», договорились? А во-вторых, присаживайся рядом… вот на эту табуретку, – он выдвинул ногой из-под стола табурет. – И давай-ка рассказывай…

– Что именно?

– Про «герильос»… про «городских партизанов»… про «боевую группу»…

– Да я же… я мало что знаю.

– Вот то, что ты знаешь, все мне и расскажи. Особенно… про меня и про Лолу! Может быть, после нашего разговора у меня хоть немного рассеется туман в голове… И пройдет, наконец, эта проклятая амнезия.

Глава 19 ОПАСНЫЕ СВЯЗИ

10 января.

Вечером Лола приняла «сомнол» – боялась, что не уснет.

Препарат помог, спала, как мертвая. Лишь утром, около семи, когда живенько запиликал таймер будильника, вынырнула из бездонной ямы и даже успела увидеть короткий, но очень красочный, запоминающийся сон.

Ей опять привиделся Макс – любимый и единственный. Они стояли вдвоем, друг напротив друга, в странно пустом, гулком, безлюдном пространстве Третьяковского проезда, залитом каким-то иллюзорным, искусственным – но завлекательным, как мираж в пустыне – светом от протянутых над крышами гирляндами, который смешивался с отблесками, всполохами сверкающих неземным великолепием витрин бутиков. Ей уже доводилось тут бывать, и не раз. Здесь, в Третьяковском, представлены – своими горящими огненными клеймами – лучшие мировые бренды. В витринах открыто, безо всякого стеснения, выставлены товары для самых порочных, самых грешных людей – по безумным, не укладывающимся в уме нормального человека ценам. Если и существует рай для богачей, то здесь, на «улице бутиков», обустроен один из самых его заповедных уголков…

Ну вот: там-то, в Третьяковском, они и встретились. Столкнулись как бы случайно, нос к носу, под этим холодным электрическим небом, среди смахивающих на голливудские декорации роскошных витрин. У Макса был болезненный, страдающий вид. На голове накручены пропитанные кровью бинты; на месте левой глазницы – черный провал; зато уцелевший правый глаз смотрел на нее мягко, ласково, любяще… Так было его жалко, что хотелось реветь белугой. Она плакала; раньше, даже в самых экстремальных случаях не опускалась до бабьего скулежа, а тут не удержалась.

«Лола, ты видишь, что о н и со мной сделали?.. – хотя губы Макса оставались недвижимыми, она и без того все поняла, что он хотел ей сказать. – А ведь мы могли бы жить с тобой долго и счастливо. Мы бы уехали прочь из этой проклятой страны. У меня имелся план… очень хороший, тщательно продуманный план. Если бы все получилось по-моему, то у нас были бы деньги. У нас была бы настоящая крепкая семья: я, ты и наш ребенок, которого ты сейчас носишь под сердцем. Но о н и все испортили… И теперь, любимая, ты можешь полагаться только на себя… себя… себя…»

«Макс, я нашла на антресолях только т в о й загранпаспорт. А ты ведь обещался сделать два паспорта: и для себя, и для меня тоже…»

«Лола, твой паспорт должен был быть готов уже после Нового года. Ты не думай, милая, что я собирался тебя обмануть. Нет. Просто мой документ сделали раньше, только и всего. Ты мне не веришь?»

«Верю. Знаешь, Макс… я хочу быть с тобой. Мне от жизни больше ничего не надо. И эта вот мишура, – она махнула рукой в сторону ближайшей из сверкающих выставленными на всеобщее обозрение драгоценностями витрин – меня давно уже не волнует, не колышет. Ты, я и наш будущий ребенок… весь остальной мир может катиться в пропасть. Скажи, дорогой, когда я смогу тебя увидеть? Что мне сделать, чтобы мы вновь были вместе, были рядом?»

«Ты уверена, что именно э т о г о ты хочешь?»

«Да, дорогой. Единственное, чего я хочу, так это быть все время возле тебя и идти по жизни рука об руку. Так что мне делать, Макс?»

«Делай то, что ты задумала, Лола. Будь тверда и иди до конца. Ну а я пока здесь тебя подожду… жду… жду… жду….»

Она так и не смогла заставить себя поесть – выпила лишь стакан холодного несладкого чая с лимоном.