Оператор моего настроения (СИ)

Идея не лишена здравого смысла, как ее ни крути, даже "обеды" звучат как-то слишком подкупающе и до безумия логично — перекрыть одним сумму моего ночного похода в супермаркет будет проблематично, что уж говорить про Пирата, — и я с легким сердцем соглашаюсь. Все прозрачно и без намеков — просто обед и ничего больше.

— Хорошо, — киваю, будто Макс может увидеть меня, и сбрасываю звонок первой, заметив приближающихся к дверям своего следующего пациента с хозяйкой. — Вы только посмотрите на этого красавчика, — опускаюсь на корточки, подставляя ладони виляющему задницей бульдогу. Он прямой наводкой топает ко мне, фыркая паровозиком на почесывание. — Ну здравствуй, Боня. Ты у меня такими темпами скоро превратишься в грозу всех кобелей. Мария Сергеевна, — здороваюсь с женщиной, тоже изрядно схуднувшей, — приятно видеть, что наши договоренности соблюдаются.

— Ох, Лизочка, я все по вашей диете делаю. Вот как вы написали, так и кормлю. До грамульки на весах взвешиваем.

— А сладости? — с укоризной смотрю на хозяйку бульдога, а она отчаянно крутит головой:

— Что вы, Лизонька. Упаси господь! Больше никаких конфет и печенья. Мы с Бонечкой решили, что нам и без этого замечательно. Даже в магазине полки стороной обходим.

— Тогда пойдёмте в кабинет? Посмотрим какой у Бенедикта прогресс и составим ему новую диету.

Время до двух пролетело с такой скоростью, что я его не успела заметить. Три приема, потом приехала комиссия с проверяющими. Посмотрели бумаги, проверили лицензии у тех ветеринаров, кто сегодня был на смене, выборочно пересчитали подотчетные лекарства, заглянули в процедурные взять пробы, за которые я была спокойна, как танк, и на этом, чуть ли не поверхностная, проверка закончилась. В принципе, и мне, и им было ясно, что в клинике такого уровня, как "Борцова", если и есть нарушения, то они настолько минимальны, что акцентировать на них внимание и цепляться глупо. В других, более бюджетных, особо искать не нужно — все на виду. Тепло попрощавшись с проверяющими и проводив их до дверей, я посмотрела на часы и пошла переодеваться, а на обратном пути заглянула посмотреть как себя чувствует Пират. Кот с удивительным спокойствием лежал на столе — Миша вдвоем с Алиной меняли ему повязку, — и при моем появлении легонько дернул кончиком хвоста.

— Ну как тут у вас успехи? — спросила я, не заходя в кабинет.

— Нормалек, Лиз. Глистогонные приняли, поели от пуза, сейчас замотаемся и спать пойдем. Да, Пират? — Миша, как и все, кто работает в “Борцова”, разговаривает так, словно сам лечится вместе со своим пациентом. — Хороший котяра. Я бы себе забрал, но Алинка, хитрая, уже застолбила.

— Так-то у него уже есть хозяин, — улыбнулась я. — Парень, который его привез.

— Ха. Значит, обоим облом, Алинка. Пират-то и без нас счастливый билетик вытащил, да, счастливчик? — Миша почесал кота за ухом и подмигнул приунывшей от таких новостей девушке. — Да не расстраивайся ты так. Радоваться надо, что у котяры жизнь наладится. Всех к себе не притащишь. Да, Лиз?

— Это точно, — кивнула я. — Миш, я на обед, тебе что-нибудь взять?

— Не, мы с Алинкой до кафешки сходим. Отметим кошачье счастье. Да не реви ты, дурында. Хочешь, вечером по помойкам пошаримся, а? Найдем тебе бедолагу повшивистее, вмиг про Пирата забудешь.

— Михаил Гордеевич! — вспыхнула Алина.

— Да ладно тебе, — рассмеялся он. — Без помоек до вечера обойдёмся. Неси уже Пирата в клетку и пойдем обедать. После работы покажу тебе одно место, где этих Пиратов тьма.

Вот уж чего у Мишки не занимать, так своеобразного юмора. Я быстренько свинтила в сторону выхода, пока он всерьез не стал гнуть линию обхода ближайших мусорных бачков с целью поисков кота для Алины. Шутки шутками, а мог и не такое вычудить, чтобы девушка перестала шмыгать носом. Найдет ведь обязательно самого убогого, а та по доброте душевной возьмёт.

"Патриот" на парковке, прямиком под знаком, гласящим, что место исключительно для сотрудников клиники. Рядом с машиной Макс, в руке телефон, а взгляд, которым он на меня смотрит одновременно смеющийся и грустный.

— Что не так? — спрашиваю, усевшись на пассажирское с его помощью.

— У тебя с телефоном что-то?

— Нет, — достаю мобильный из сумочки — полная шкала сети и восемьдесят процентов заряда батареи. — Все в порядке.

— Да? — жмёт кнопку вызова и сразу же значок громкой связи. В салоне слышны длинные гудки, на экране мой номер, только ответной трели звонка нет.

— А-а-а. Ты про это? Я тебя занесла в черный список.

— Прикольно. И как тогда я должен был тебе перезвонить?

— Видимо никак, — пристегиваюсь, сбрасываю звонок с телефона Максима и многозначительно киваю в сторону выезда с парковки. — Мы едем?

— То есть не разблокируешь.

— Нет.

— О'кей, — сдает задним ходом, выруливая из кармана, и хмыкает себе под нос. — Прикольно, конечно.

— Просто не люблю, когда мужчины не держат свое слово. А это банальная подстраховка.

— О-о-о. Типа умри, но сделай?

— Да.

— Зачет! Меня перевели в категорию мужчин?

— Обойдешься, Макс, — смеюсь я, — Ты все еще малыш.

— Кайфово.

— Что именно?