Оператор моего настроения

Спросила, прислушалась к себе внимательнее и чуть не бегом полетела в коридор. Что-то не так. Ощущение тревоги, появившееся где-то глубоко в груди, закололо тонкой иголочкой прямиком в пересечение нервов. С каждым ударом сердца оно становилось все отчётливее, острее, превращаясь уже в паническое: "Еля, что-то не так!" Но что именно, не могу понять. Звоню маме — у нее все хорошо, зовёт в гости в воскресенье… Сбрасываю, ничего не объясняя, ограничившись: "Ма, я перезвоню попозже." Макс. Длинные гудки. "Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети". А в груди — кромешный ад, и глаза на мокром месте. Без особой на то причины.

"Я просто себя накручиваю. Вот увидишь, приедет ровно в шесть, как договаривались, и скажет, что опять разрядился телефон, а зарядное забыл дома," — успокаиваю себя вполне логичным объяснением, только сама не верю в забывчивость Макса — он ничего не забывает. Звоню Алисе, прошу у нее продиктовать или прислать мне номер Риты. Так же, как и маме, обещаю перезвонить и давлю на иконку завершения вызова, чтобы набрать Рите и попросить номер Фила. Она просит немного подождать и передает ему трубку, а я уже реву и задаю единственный вопрос, размазывая слезы:

— Фил, Макс в клубе?

— Полчаса назад заходил, собирался к тебе ехать. Секунду! На парковке посмотрю.

В трубке быстрые шаги, звук хлопающих дверей и чьи-то голоса.

— Лиза, тачка здесь, — снова хлопнувшая дверь и топот, — Ден, Клея видел? — голос Фила все сильнее наполняется тревогой, а я размазываю слезы, вдавливая трубку в ухо, чтобы не пропустить ни слова.

— Минут двадцать назад тут был. Кофе подходил взять.

— А потом?

— За столик свой пошел, и к нему телочка подсела. Он с ней вроде как поговорил и ушел.

— Один?

— Не. С телочкой этой в обнимку.

В обнимку с телочкой. Перед глазами плывет, сердце пропускает удар, второй, третий. Я не слышу, что мне говорит Фил, он все громче повторяет одну и ту же фразу, срывается в крик, пробиваясь через глухую боль, гудящую в ушах. Просит, чтобы я успокоилась и твердит, что Клей не мог такого сделать. Если бы я не видела, если бы сама не замазывала ему отметины чужих ногтей…

— Лиза! Ты на квартире?

— Да, — отвечаю глухим голосом. — Спасибо, Фил. Пока.

— Лиза, блядь! Включи башку! Клей не мог! Я сейчас приеду. Гуря, тачку заводи!

— Не надо, Фил.

Сбрасываю звонок и не знаю, что делать и куда идти. В голове какая-то каша, а сердце рвет на части от одной мысли — не выдержал и сорвался. Совсем немного, но не дотерпел.

Такси. На негнущихся ногах выхожу из машины и обхожу припаркованный у входа в подъезд "Миникупер". Ключи дрожат в пальцах, попадаю в замочную скважину с пятой попытки и медленно переступаю через порог. Запах чужих духов. Чужие сапоги у вешалки, аляповатая куртка на ней. Всё уже и так ясно, но я иду в комнату, чтобы убедиться в очевидном.

— Ой!

Полуголая девка вскакивает с кровати, на которой лежит Макс.

33

Словно в бреду подхожу к шкафу, выволакиваю из него сумку и начинаю сгребать с полок вещи, стараясь не смотреть на жмущуюся к балкону сучку. Шиплю сквозь стиснутые зубы, застегивая молнию, а Макс даже не пытается вставать с кровати и что-то объяснять. Как маленький мальчик, блядь, спрятался с головой под одеяло. Ну да, согласна, нечего тут объяснять, да и я слушать не стану. Все ясно без слов. Не слепая. Поворачиваю голову и напоследок рассматриваю пристальнее ту, на кого "запал" жаждущий потрахаться. Две недели не дотерпел. Две недели! И с кем? С этой? Делаю шаг к девчонке, прикрывающей ладошками почти плоскую грудь, а она вжимается спиной в балконную дверь и начинает дрожать осиновым листом.

— Не бойся, не трону, — усмехаюсь, а саму подмывает вцепиться в ее крашеные волосы и оттаскать за них, вырывая клоками.

"Нашел же с кем… Получше что ли выбрать не смог, если уж решил оторваться? Или настолько прижало, что трахнул первую, кто попался под руку?"

Только в горле клокочет все сильнее, и чем больше смотрю на это нелепое подобие девушки, тем больнее становится внутри. Разноцветные волосы, размалеванное ярким макияжем лицо, тонкие губы, плоская грудь, намек на бедра — чуть ли не мальчишечье телосложение… В голове шкрябает робкая мысль, что потрахаться Макс мог втихаря, с гораздо более симпатичной или снять шлюху, наконец, и я бы не узнала. Но зачем-то притащил в дом это…

"Сука, да ты охуел!"

Рывком отбрасываю одеяло и только сейчас вижу, что Макс лежит раздетый по пояс и на его бледном лице нет никаких эмоций. Словно в кровати не живой человек, а бездушная фарфоровая кукла в полный рост с закатившимися глазами.

— Макс!? — хлопаю его по щекам, — Макс! Макс!!!

Пульса нет на запястье и едва прощупывается на шее. Я наклоняюсь над обескровленными губами, пытаясь уловить дыхание, и, рыча, подскакиваю на ноги, ловя за волосы метнувшуюся к выходу сучку с вещами в руках. Вцепляюсь в них мертвой хваткой и со всей дури дёргаю на себя.

— А-а-а! Отпусти! Совсем больная!?