Операция "Альфа"

— Подполковник, я получил сообщение. Части регулярной северовьетнамской армии численностью до дивизии окружили наши силы в районе Лангвей-Кхесань. Они установили на всех высотах зенитные орудия и минометы с целью воспрепятствовать снабжению этого района по суше или с воздуха, подвергли минометному и ракетному обстрелу ряд опорных баз на дороге № 9, нанеся нам большой ущерб.

В 3-й зоне регулярные силы вьетконговцев нанесли ряд ударов по отходящим оттуда американским частям. Уничтожено много бронетранспортеров, а также другой техники.

В северных провинциях началась мобилизация, число новобранцев превышает пятьдесят тысяч человек.

Бинь взглянул на Стивенсона:

— Теперь ясно, что операции, назначенные на сухой сезон начались. Направление главного удара — 1-я зона, и прежде всего дорога № 9, направление вспомогательного удара — 3-я зона, и прежде всего районы, граничащие с зонами С и Д. Тут не над чем больше раздумывать!

Стивенсон хмуро посмотрел на него и, точно отдавая приказ, сказал:

— Составьте шифровку вашему начальству, умело выведайте его намерения в этом сухом сезоне. Конкретно: направление главного и вспомогательного ударов, состав сил на каждом из направлений…

— Но это очень трудно. Как вы понимаете, мое начальство — люди далеко не глупые.

— Все равно! Вы должны составить такую шифровку. Можете аргументировать свое любопытство тем, что обстановка очень сложная и вы, если не будете знать точных намерений вашей стороны, не сможете выполнить свои задачи. Мне не обязательно знать все, достаточно маленькой щелочки в этой «дымовой завесе», чтобы сделать нужные заключения.

Фонг протянул Биню лист бумаги. Бинь взял ручку и, подумав, начал писать, потом зачеркнул написанное, снова написал несколько строк и передал Фонгу. Тот прочитал вслух:

— «Второму. Противник откладывает проведение операции «Еллоу стоун», отводит 1-ю и 25-ю пехотные дивизии, а также 101-ю десантную дивизию с намерением развернуть их вокруг Сайгона.

Обстановка весьма сложная. Прошу информировать о ваших намерениях в предстоящем сухом сезоне, чтобы иметь ориентир, особенно в оценке серьезных действий противника. Прошу незамедлительного ответа. 22.12. Ч. Б.».

Стивенсон кивнул и сделал знак Биню удалиться.

Через двадцать минут Бинь вышел из спальни и подал Фонгу черновик и шифровку, написанную на папиросной бумаге.

Когда в городе зажглись фонари, Стивенсон поднялся и сказал Биню:

— Подполковник, ответ вашего начальства определит мое отношение к вам. Если ваше начальство еще доверяет вам, то ответ удовлетворит мое скромное требование, и я обещаю вам, что первого января вы получите полковничьи погоны. Если же ответа не последует, а это будет означать, что вам больше не доверяют, я не дам и ломанного гроша за вашу жизнь. Спокойной ночи.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

1

В питейном заведении на одной из сайгонских улиц собрались одиннадцать офицеров республиканской армии. Хозяин, хорошо изучивший привычки и вкусы своих гостей, то и дело приносил подносы с едой, чашечки с кофе и ставил на стол все новые и новые бутылки.

Это были старшие офицеры, получившие высшее военное образование еще при французах. Правда, уже тогда французы активно пользовались американской помощью — как деньгами и оружием, так и преподавательским составом, который вел занятия в этом, тогда еще единственном в Индокитае училище. Собравшиеся здесь были его первым выпуском. В свое время они дали торжественное обещание раз в год, на рождество, непременно собираться вместе, чтобы отметить очередную годовщину окончания училища, а те, кто по делам службы не имел возможности прибыть на торжество, непременно присылали открытки.

Поначалу они арендовали для своих встреч ресторан одного из крупных отелей, однако с каждым годом ряды их редели, и в конце концов пришлось довольствоваться небольшим залом этого питейного заведения.

И вот сейчас они сидели все вместе за большим круглым столом, пили вино, лакомились вкусными блюдами, а за окнами шел пренеприятный мелкий дождик и дул холодный ветер.

— Десять дней назад, — сказал, вздохнув, подполковник медицинской службы, — Чыонг прислал мне письмо, собирался принести на эту встречу прекрасное вино, какое делают только в Камло… Но вскоре я узнал, что машину, в которой он ехал, в упор расстреляли из миномета вьетконговцы. Это уже шестнадцатый из наших, кто погиб в этом году, да еще четыре умерли от болезней.

— Что поделаешь, дружище, Жизнь солдата коротка, она обычно так и кончается! — ответил ему другой подполковник, высокий, с сединой в волосах.

— Да, многих мы больше никогда не увидим. Но ведь вот что обидно: есть и такие, кто жив, но не только не пришел сюда, но даже не подал о себе никакой весточки!

Это многих задело за живое.

— Вылезли вы большие начальники, и теперь им нет до нас никакого дела! Что у них с нами общего!

— А Шанг недавно получил звание полковника и даже сказал, что ему неловко теперь участвовать в этих наших встречах!