Операция «Антарктида». Битва за Южный полюс

…Все это и многие другие подробности станут известны Румянцову по проистечении еще нескольких лет. Но прежде ему придется пройти невероятные испытания на прочность физического тела и божественного духа…

Поздним вечером, когда капитан 1-го ранга Иван Румянцов заснул крепким богатырским сном, на даче Рогнеды Павловны появился Арсений Алексеевич Архимандритов. Устроившись напротив, он спросил хозяйку дома:

– Что у нас в Западном полушарии и как ты со своими миссионерами готовишься встретить Румянцова?

Она чуть настороженно взглянула на босса. Когда-то он был ее страстным любовником. Потом, выполняя его задания, она стала любовницей многих сильных мира сего. Сейчас, по происшествие десятилетий, она оставалась всего лишь старой женщиной, обученной искусству превращения и умению быть всегда нужной. «Не такие уж плохие качества в таком возрасте», – подумала она, и ощутила как собеседник внушает ее мозгу иную мысль: «В твоем возрасте не об этом надо бы подумать, а о душе…». И, словно отвечая ему на его волне , она зло опротестовала: «Моя душа давно принадлежит другому миру, с тех пор как я сама стала принадлежать Сатане».

Продолжая разговор, но теперь уже вслух, Арсений Алексеевич как бы утешил:

– Ну что ты говоришь, ведь твоя старость – это твоя мудрость, твоя губительная сила. Для тебя никогда не существовало преград в развращении самых сильных духом мужчин на земле.

И Рогнеда Павловна торжествующе улыбнулась, вновь, в который раз за один вечер, помолодев на глазах.

Глава 9

С подмосковной дачи секретарь ЦК Арсений Алексеевич Архимандритов и его ведущий референт капитан 1-го ранга Иван Михайлович Румянцов вернулись в середине дня. И сразу же босс приказал пройти с ним в смотровой зал, где показал один из своих прелюбопытнейших фильмов. Вернее, несколько коротких цветных фильмов конца 20-х – начала 30-х годов ХХ века, снятых лучшей в стране аппаратурой, имевшейся в ведомстве Архимандритова, как говорят, в предостаточном количестве. У него вообще все было лучшее: лучшая техника, лучшие специалисты, достоверные сведения обо всем и обо всех . Понадобится, – както убедил себя Румянцов, – он раздобудет генный код Иисуса Христа…

И вовсе не зря работают на Папу Сеню в аппарате ЦК крепкие парни из всех родов войск; крепкие люди завербованы и служат верой и правдой, за хорошие деньги, во всех силовых и научных ведомствах огромной страны.

И что тут придумаешь нового, характеризуя Папу Сатану? Арсений Алексеевич – из тех, кто точно знает, чего хочет. Соратник и сподвижник товарища Сталина, его мозговой центр. Тогда в стране власть удерживала черная троица под общим руководством Генсека Сталина: его первый ас-летчик Салованов, низкорослый тщедушный дьявол Архимандритов и начальник секретариата товарища Сталина Поскребышев. Все они – интеллектуалы, сверхлюди, что предполагает, что и не люди они вовсе, а… судии людям и палачи…

Они прошли в смотровой зал, где Румянцов был уже не однажды, и где воочию знакомился с таинственным кинематографом Истории, который создается исключительно для избранных .

Мягкие персидские ковры ручной работы делали шаги идущих тихими и упругими; впереди прошел товарищ Архимандритов, – в дорогом темном костюме, сшитом по спецзаказу; в туфлях на высокой подошве, из нежнейшей кожи, прошедшей уникальную обработку по технологиям древних русских мастеров. За ним прошел референт, кажущийся рядом с аккуратным коротышкой-боссом гигантом. С годами у Румянцова даже выработается искусственная сутуловатость от незамечаемого им неумышленного согбения в частые моменты общения с товарищем Архимандритовым.

Посетители зашли в небольшой уютный зал и устроились в креслах с меховой обивкой цвета слоновой кости; тут же мягко приглушился свет и на широком экране пошел фильм.

Не в первый раз знакомясь в этом и в других кинозалах босса то с короткими отрывками, то «полнометражными» лентами, полными подсмотренного бездушной камерой драматизма, Румянцов отчетливо для себя понял, что нет в мире более гениальных актеров, чем главные действующие лица, вершащие мировую политику. Что нет более гениальных режиссеров-постановщиков, чем те же власть предержащие, ставящие камерные, интимные сцены, в полумраке, в глухой ночи, в свете хрустальных люстр, в тусклом мерцании золотых слитков, в сияющих бликах алмазов и драгоценных камней-самоцветов. Да, редчайшее творение искусств эти документальные сцены. Но за такими редчайшими моментами, искусно спланированными, искусно зафиксированными, но еще более искусно сокрытыми ото всех на свете глаз, – кроется Ход Развития Человечества .