Операция АнтиНАТО. Феодосийская модель

Вечером того же дня в прямом эфире телеканала НТН и. о. министра обороны Анатолий Гриценко трижды упомянул дату начала учений – 14 июня. Даже если в сообщении пресс-службы подразумевалось начало «береговой фазы учений», нелегко представить себе маневры, морская (прибрежная) фаза которых длится более месяца. Получается, то ли министр был «не в материале», то ли сотрудники пресс-службы исполняли свои обязанности спустя рукава. В нескольких строках сообщения было (случайно или намеренно) допущено как минимум три (!) фактических ошибки. Разве удивительно, что после этого журналисты с недоверием относились к официальным сообщениям Минобороны?

Выход Анатолия Гриценко в тот же день в прямой телевизионный эфир практически в самом начале информационного противоборства сформировал отношение к властным структурам в качестве источника информации.

Сначала на вопрос ведущего, есть ли среди груза, снятого с борта «Адвантадж», оружие, и. о. министра ответил категорическим «нет». Однако несколько минут спустя Анатолий Гриценко публично отказался от своих слов. Позиция министра изменилась после выступления депутата Верховного совета Крыма Валерия Иванова, который сказал:

– Вы заявили о том, что на корабле пет вооружения. Только что закончилась сессия Феодосийского городского совета, где таможенники и начальник порта подтвердили, что есть пулеметы, пистолеты, автоматическое оружие. Помимо этого больше сотни автоматических винтовок М-16, несколько тысяч патронов, тесты на беременность. Мне понятно, что вы лжете. Мне понятно и то, что вы сейчас не подтверждаете, что в Феодосии уже находится ограниченный военный контингент американцев. Они живут в гостиницах, ходят по городу.

После этого между ведущим передачи и Анатолием Гриценко произошел следующий примечательный диалог.

Ведущий: <...> Господин министр, к вам конкретный вопрос: пулеметы, винтовки и тесты на беременность, собственно, все это действительно есть?

А. Гриценко: Я хочу сказать, когда проводятся военные учения, привозится в страну техника этих стран. Я сказал, что она будет привезена либо этим кораблем, либо любым другим.

Ведущий: Вы сказали – оружия нет.

А. Гриценко: Если я ошибся, я готов это признать.

Ведущий: То есть оружие есть?

А. Гриценко: Это сейчас не принципиально. <...>

Многие оппозиционные СМИ с полным на то основанием растиражировали эти несколько фраз, снабдив их комментариями вроде «министр обороны признался во лжи».

Приведенный пример, безусловно, показывает, что во многих случаях усилия представителей крымчан получали своеобразную «поддержку» со стороны представителей официального Киева. Однако при этом необходимо отметить, что в ходе кампании в целом, особенно на ее самом трудном начальном этапе, ее организаторы абсолютно самостоятельно выполнили одну из важнейших задач – добыли и предали гласности важнейшую информацию, которая перевела протестные настроения в новое качество. Сработал так называемый эффект резонанса, когда наихудшие подозрения граждан получают подтверждение в виде соответствующих неоспоримых фактов. Для крымчан это была весть о том, что на полуострове предполагается построить постоянно действующий натовский объект и что там, как минимум в течение лета, предполагается присутствие вооруженного подразделения американских войск. Власти были вынуждены постоянно проходить тест на правдивость, который они хронически не могли пройти.

Официальный Киев старался не акцентировать внимание на том, что будет с модернизированным Старокрымским полигоном, когда учения закончатся. Оглашая официальную точку зрения, должностные лица ограничивались уверениями, что постоянной базы НАТО на полигоне не будет, а вся инфраструктура, построенная при участии американцев, останется в собственности Украины. В упомянутом выше сообщении от 29 мая пресс-служба Министерства обороны известила: «После проведения учений на Старокрымском полигоне будет осуществляться подготовка подразделений ВС Украины для участия в миротворческих операциях».