Операция 'Б'

- Товарищи,- голос командира дрогнул, надломился, точно горло сдавила спазма.- Товарищи! - он уже овладел собой и говорил спокойно и четко.- На нашу авиагруппу особого назначения лично товарищем Сталиным возложена ответственная боевая задача: в ответ на бомбардировку Москвы нанести бомбовые удары по столице фашистской Германии городу Берлину!..

Несколько секунд строй сосредоточенно молчал, осознавая услышанное. Потом над аэродромом разнеслось дружное ликующее "Ура!". Преображенский, которому самому хотелось кричать от радости, сдерживался и терпеливо ждал, когда все успокоятся. А затем торжественно, как слова присяги, произнес:

- Мы клянемся, что с честью выполним ответственное задание нашей любимой Родины, Коммунистической партии!

И снова далеко разнеслось многоголосое "Ура!".

Теперь, когда летно-технический состав авиагруппы особого назначения знал, какую боевую задачу предстояло решать, надо было готовиться к первому полету. План работы уже был составлен. Самым важным делом было обеспечение сохранности дальних бомбардировщиков на стоянке. Противник, который знает тактико-технические данные ДБ-3, быстро сообразит, где они базируются, разыщет островной аэродром и, конечно же, будет пытаться его уничтожить. От его бомб не спасет простое рассредоточение ДБ-3 по аэродромному полю: цель крупная, не спрячешь здесь. Значит, надо искать надежные способы маскировки.

Жаворонков предложил Преображенскому, командиру 12-й отдельной эскадрильи майору Кудрявцеву и командиру авиабазы майору Георгиади осмотреть окружающую местность. На машине они проехали по периметру аэродрома, по проселочным дорогам, останавливались на заросших травой лужайках, возле полей, разделенных на маленькие участки. Где же разместить бомбардировщики? Куда ни поставь, с воздуха они будут заметны.

Остановились на хуторе, у колодца. Из радиатора повалил пар, и шофер решил добавить холодной воды. Все вышли из машины и осмотрелись. Деревянный дом, крытый потемневшим от старости камышом, был окружен фруктовым садом. Поодаль разбросаны сараи, баня и еще какие-то постройки.

Из дома вышел хозяин, высокий пожилой эстонец.

- Тере,- склонил он голову.

- Тере, тере,- ответил Кудрявцев и разъяснил генералу: - По-эстонски это означает "здравствуйте".

Хозяин хутора пригласил гостей в дом, жестом показывая на открытую дверь. Жаворонков поблагодарил за приглашение.

- Время! - показал он на ручные часы. Командир авиабазы ходил между построек, будто что-то вымеряя шагами.

- Если подогнать самолеты к хуторским постройкам и замаскировать, то с воздуха можно будет принять их за сараи, например,- сказал Георгиади.

- Интересно! - Преображенский сразу же оценил идею командира авиабазы,Немецким летчикам и в голову не придет, что мы гостим у эстонцев.

Подумав, Жаворонков согласился. Пожалуй, "хуторской" вариант самый подходящий. Если ДБ-3 поставить рядом с сараем и накрыть маскировочной сетью, то с воздуха не различишь, где что стоит. Но как подогнать самолет к хутору? Ведь через все эти поля и огороды от границ аэродрома до хуторов нужно прокладывать рулежные дорожки. А некоторые хутора отстоят от аэродрома больше чем на два километра... Земля тут, правда, сухая, каменистая, утрамбовывать ее не надо. Зато нужно заравнивать многочисленные ямы и канавы, снимать изгороди. Это все непросто. Да и как сами эстонцы посмотрят на такое беспокойное соседство? Без согласования этого вопроса с местными партийными и советскими органами не обойтись.

Высадив Преображенского, Кудрявцева и Георгиади на аэродроме, генерал поехал в городок Курессаре, чтобы встретиться с начальником островного гарнизона и первым секретарем уездного комитета партии. Нужно было решить с ними вопросы, связанные с обеспечением полетов авиагруппы особого назначения.

Комендант Береговой обороны Балтийского района генерал-майор береговой службы Елисеев и командующий ВВС Военно-Морского Флота генерал-лейтенант авиации Жаворонков встретились как старые знакомые. Они хорошо знали друг друга по совместной службе на Тихоокеанском флоте: один возглавлял береговую оборону, а другой - морскую авиацию.

- Здравствуйте, дорогой Алексей Борисович! - сказал Жаворонков, пожимая Елисееву руку.- Вот не думал, что вы с Дальнего Востока переберетесь на крайний запад!

- Превратности войны,- произнес Елисеев, по привычке кончиками пальцев теребя клинышек седой бородки.- Вот уж поистине -- "крайний запад". Дальше некуда - море. Кругом море.

- Видел, когда подлетал к Моонзунду. Сверху, между прочим, острова сказочные.

- Так оно и есть, Семен Федорович,- склонил большую голову Елисеев.- Места здесь красивые. Второй раз вот любуюсь.

Жаворонков недоуменно поглядел на коменданта. Елисеев улыбнулся.

- Я здесь начинал службу. Еще до революции...