Операция «Багратион»

Не всегда в ходе разведки боем вводился в бой сразу целый батальон. Стрелковые дивизии первого эшелона 49-й армии выделяли для этой цели усиленную роту. В полосе 290-й стрелковой дивизии к разведке боем привлекалась 2-я рота 882-го стрелкового полка, усиленная взводом разведроты, взводом саперов, двумя 45-мм орудиями и отделением «химиков». Под прикрытием огня полковой артиллерии рота переправилась на западный берег р. Проня и повела наступление в направлении деревни Будино.

Когда бойцы отряда были в 250–300 м от проволочного заграждения, прикрывавшего подступы к первой траншее, противник открыл сильный огонь из всех видов стрелкового оружия. В итоге разведкой боя было выявлено пять пулеметных гнезд и уточнено начертание переднего края противника. Также отражая атаку отряда, артиллерия противника вела огонь двумя 105-мм и двумя 150-мм батареями, а также шестиствольным минометом. Позиции этих батарей были засечены артиллерийской разведкой.

Разведотряд 330-й стрелковой дивизии состоял из стрелковой роты, взвода разведки, отделения саперов, отделения химиков, взвода станковых пулеметов при поддержке двух артиллерийских дивизионов и трех минометных батарей. К 2.00 22 июня отряд занял исходные позиции на восточном берегу р. Проня. По проделанным саперами проходам отряд преодолел минные поля и проволочные заграждения противника, ворвался в первую, а затем и во вторую траншею противника и завязал бой. Под воздействием контратак противника отряд вынужден был оставить траншеи, но удержал плацдарм на западном берегу р. Проня под непрерывным огнем в течение суток. Действия отряда позволили выявить 5 артиллерийских и до 8 минометных батарей, 11 пулеметных гнезд.

Надо сказать, что немцы достаточно энергично противодействовали советским атакам 22 июня 1944 г. Всего XXXIX танковый корпус выпустил по атакующим советским отрядам ни много ни мало 628,2 тонны боеприпасов всех типов[313]. В это число вошло 3068 150-мм гаубичных выстрелов (166,7 тонн), 189 снарядов 210-мм, 5 170-мм и 61 280-мм (французские мортиры, 20,3 тонны). Причем лидером с большим отрывом была 337-я пехотная дивизия, выпустившая вместе со средствами усиления почти половину общего настрела – 275,5 тонны боеприпасов. В расчете на выстрелы и калибры эти 275,5 тонны распределялись следующим образом: 5055 105-мм гаубичных выстрелов, 1405 150-мм гаубичных, 189 210-мм гаубичных, 42 10-см пушечных и 14 выстрелов 280-мм французских мортир, а всего 6777 выстрелов[314].

В целом проведенной 22 июня разведкой боем была доразведана огневая система обороны противника, уточнено расположение инженерных сооружений и заграждений противника на переднем крае и дополнительно исследовано состояние р. Проня и ее поймы. На различных участках фронта разведывательные отряды захватили 11 пленных. В свою очередь, немцы претендовали на захват в полосе XXXIX корпуса в течение дня 22 июня 181 пленного.

Возмездие. 280-мм французская мортира 601 (f), брошенная у деревни Сусловка. В нижней части лафета видна крупная пробоина, вероятно, от авиабомбы (ЦАМО)

Разведка боем вместе с тем в некоторой степени предупреждала противника о направлении грядущего наступления, тем самым заставляя принимать соответствующие меры. В ЖБД XXXIX танкового корпуса по итогам дня 22 июня имеется следующая запись:

«По приказу командования 4-й А 423-й легкий артдивизион (на тягачах RSO), ранее находившийся в составе 18-й тгрд, будет переброшен своим ходом в полосу 39-го тк. Он должен перейти в подчинение 337-й пд и использоваться на ее участке»[315].

Для создания видимости окончания артиллерийской подготовки перед ложным переносом, в период пятиминутного огневого налета, гвардейские минометные части произвели залп по целям на переднем крае. С началом атаки пехоты произвели еще два залпа гвардейские минометные полки М-13 по участкам на переднем крае. В это же время произвела залп бригада М-31 по наиболее важному узлу сопротивления на направлении главного удара. М-13 все время вели методический огонь по целям в глубине обороны противника, препятствуя его контратакам.

В докладе о действиях немецкой 4-й армии отмечалось:

«Причины ошеломляющих успехов противника в первые два дня боев начальник штаба 4-й А раскрыл уже 23.6 в донесении в штаб группы армий, упомянув целый ряд факторов. Активность вражеской артиллерии – в первую очередь количество израсходованных боеприпасов и продолжительность ураганного огня – была существенно выше, чем в предыдущих сражениях. Управление артиллерийским огнем у противника стало более маневренным, к тому же в большей степени, чем прежде, уделялось внимание подавлению немецкой артиллерии»[316].

Последняя фраза, пожалуй, отражает действительно серьезные изменения, произошедшие в действиях советской артиллерии в сравнении с зимними боями. Являвшаяся опорой немецкой обороны, артиллерия не просто была осознана как враг, были приняты меры к тому, чтобы привести ее к молчанию.

Всего за время артподготовки было израсходовано[317]:

82-мм мин – 134 300;

120-мм мин – 53 302;