Операция «Бангладеш»

Вагон ресторан походил на красивый школьный пенал — разноцветный и с отделениями. Буфет, вдоль одной стены — барная полка — стойкой её не назовёшь — с высокими табуретами, под окнами противоположной стены — столики. В конце вагона за буфетом — пендельтюр на кухню. Тихая попса из поездной радиосети настраивала на романтику. В грязных потёках на стёклах полуденное солнце радостно играло с тенями мелькающих за окнами опор контактной сети. До «полной посадки» ещё часа два — считай, только тронулись. За первым от буфета столиком питалась молодёжь — парень в чёрной майке и девушка в жёлтом топике сидели, а их друзья стояли у стойки буфета — парень в тёмно-синих брюках и розовой рубашке и девушка не пойми в чём красном, заправленном в белые джинсы в обтяжку. Марик вошёл, шагая по-хозяйски широко и твёрдо.

— Прости, красавица, мне только спросить… — он звонко шлёпнул по обтянутой белой джинсой девичьей корме и позвал буфетчицу: — Сердце моё!

Поезд прогрохотал по стальному мосту. Девушка оценила галантность Марка, взвизгнула и ответно-звонко ударила его ладонью по щеке.

— Нахал! Убери руки!

— Да чё ты?! — искренне удивился Марик, но понял, что к обмену пощёчинами сейчас подключится парень в розовой рубашке.

— Ты чего-то хочешь, мужик? — парень задрал голову и с наглым вызовом открыл рот.

Марик пошёл ва-банк:

— Чё б я пришёл тогда, если б не хотел?

Парень потянулся к нему, но Марик резко толкнул девушку к стойке буфета. Девушка сбила руку парня, и они оба оказались лицом к буфетчице. Та выпучила глаза:

— Ребята, только спокойно!

— Ах ты… — взбеленился защитник девушки.

Он развернулся к Марику и хотел, видно, подвинуть девушку, но не рассчитал: бедная, взмахнув рукавами красного не пойми чего, плюхнулась задом на столик обалдевших чёрной майки и жёлтого топика. Марик присел, и над ним пролетел кулак — второй рукой, продолжая вращение корпусом, парень целился Марку в голову. Парень крутанул туловище в обратную сторону и отмахнулся вытянутой рукой, надеясь на обратном движении поразить-таки цель. Марик правой рукой блокировал локоть противника, а левой, зайдя ему за спину, обхватил его шею и сдавил горло. Обладательница жёлтого топика прикрыла рот ладонью и завизжала. Чёрная майка вскочил, являя миру красные бермуды.

— Наших бьют! — истерично крикнул он и повис сзади на Марике.

Буфетчица с видом человека, знающего технологию до секунды, толкнула официанта в плечо:

— Зови милицию! Петровича — он в соседнем вагоне!

Официант кивнул и на рысях выбежал из ресторана.

Марик отпустил шею розовой рубашки и под весом чёрной майки попятился назад по дуге. От удара об стену кинетическая энергия, накопленная чёрной майкой, вырвалась из его горла зычным кряком. Чёрная майка ослабил хватку, но розовая рубашка успел ударить Марика одной рукой в живот, второй — в лицо.

Упруго отыграл пендельтюр, выпуская на сцену повара при всём кухонном параде и с будёновскими усами. На фоне могучей груди едва различались скалка и кухонный топорик.

— А ну! — пробасил повар и сердито нахмурился, явно переигрывая.

— Стой! — буфетчица, подняв и растопырив руки, бросилась ему наперерез. — Рано ещё!

Марик пнул розовую рубашку в живот, сбросил вращением корпуса чёрную майку и успел пробежать пару шагов. Но жёлтый топик выставила в проход голую ногу в шлёпанце, Марик споткнулся и растянулся на полу. Розовая рубашка, чёрная майка и джинсы в обтяжку уселись на Марка верхом и принялись мутузить почём зря.

Между столиков вполоборота прогарцевал официант. Он услужливо кланялся ковыляющему следом Петровичу. Милиционер с ходу ткнул дубинкой в грудь розовой рубашке и одышливо просипел:

— Ты. Встал бегом!

Наездники неохотно поднялись с Марика и отступили к буфету. Девушка, сюсюкая, принялась оглаживать розовую рубашку. Он отдёргивал руки дамы и, пыхтя, вертел головой. Чёрная майка, морщась, разминал спину. Жёлтый топик ойкала, рассматривая отдавленные Мариком пальцы на ноге.

— Никому не расходиться! — рявкнул отдышавшийся Петрович и персонально озадачил официанта: — Двери закрой, бегом, не пускать никого! Официант услужливой иноходью метнулся к двери. — Расследовать будем, — в голосе Петровича послышалась нежность. — Кофейку мне свари, — подмигнул он буфетчице.

Та вытянулась во фрунт:

— Петрович, будет сделано! — И тут же потрепала его по руке: — Расследуй, не волнуйся.

Милиционер втиснулся за столик рядом с жёлтым топиком. Марк сел на полу и сплюнул кровавую слюну. За окном промелькнул мостовой переход через пути пригородной станции.

— Вставай давай! Расселся… — глаза Петровича блеснули над пухлыми щеками.

Марик изящным разворотом поднялся с пола и уселся напротив Петровича за столик. Розовая рубашка рванулся вперёд:

— Куда?! Это наш стол!

— Рот закрыл! — осадил его Петрович. — Сейчас все столы мои. Документы приготовили. Бегом!

У дальней двери в вагон загомонили. Жорик толкал перед собой официанта, как маневровый тепловоз сошедшую с рельсов вагонетку. Малый наконец сдался и виновато прогнусавил:

— Петрович, тут это…