Операция "Берег"

— Ну, проверим, — Робин отодвинул железную полосу засова, уперся в мокрые доски. — Главное, чтоб люк пробкой не взлетел, там сверху земли всего сантиметров пять.

Нет, не взлетел. Даже не шевельнулся. Попробовали вдвоем — результат тот же.

— Танк, что ли, сверху поставили? — прошипел Робин. — Не должны, место продуманное, учитывали любые возможности.

— Тут головой нужно работать, — предложил Евгений. — Они же — головы — все-таки у нас умные и бронированные.

Уперлись тремя головами в немецких касках, потом подключился Янис. Крышка поддалась, и за шиворот и на плечи разведчикам немедля потекли струйки ледяной воды.

— Хоть не соленая? Без пены? А то сейчас янтарь начнем собирать.

Шутка была так себе — до берега моря еще длинные километры, тут шагать и шагать.

Окончательно сдвинув крышку люка, наружу выбрались Фер и командир, оценили обстановку. Немецкое пулеметное гнездо располагалось левее, постреливали в сторону наших позиций, но без напора. Не заметили, и мин нет. Безусловно, и боги, и опыт диверсионно-разведывательных действий нам помогают.

Робин посматривал на часы, остальные ставили на место упрямую крышку люка. Насчет «испачкаться» можно было уже не волноваться — по уши успели уделаться.

Артналет начался секунда в секунду. Снаряды ложились левее и правее, даже чуть дальше, чем нужно. Разведчики ползком двинулись по чуть заметной ложбине. Маршрут был знаком командиру, но следовало соблюдать осторожность, мины по-прежнему вполне возможны — Фер и Янис ползли впереди с щупами в руках.

Вот… дорога, вернее, колея. Когда-то немцы проложили для подвоза стройматериалов и боеприпасов, позже наши ездили, потом вернувшиеся немцы ничего нового выдумывать не стали. Стабильность — залог успеха.

Артналет благополучно завершился, разведчики — вернее, группа связи обер-лейтенанта Вальтера Робина — шла по дороге, в голос ругаясь и пытаясь очиститься. Навстречу двигались двое немцев, — тоже ругались и чистились.

— Иваны снарядов не жалеют.

— Да, не лучшие дни…

Это действительно были не лучшие дни Земланда — того полуострова, что скоро поменяет название.

[1] Все же и знающий товарищ Земляков, и автор, не претендуют на подробное освещение действий по всем участкам штурма Кёнигсберга. Об этом написано много подробных и замечательных книг. Здесь размышляем об общем ходе действий, беря для примера разные направления.

[2] Булатов Михаил Алексеевич, командир отделения 369-го отдельного сапёрного батальона 235-й стрелковой дивизии, будет удостоен звания Героя Советского Союза указом от 19.04.1945. Останется жив, доживет до 95 лет.

[3] Александр Александрович Людвиченко, 1924 года рождения, разведчик 993-го стрелкового полка 263-й стрелковой дивизии. Он продолжит удачные личные стрелковые действия во все дни штурма, будет удостоен звания Героя Советского Союза.

[4] Семён Алексеевич Мельников, 1915 года рождения, уроженец Ахтырки. Помощник командира взвода 264-го гвардейского стрелкового полка 87-й гвардейской стрелковой дивизии. Герой Советского Союза.

[5] Поместье. В настоящее время не существует.

[6] Здесь очевидна линия влияния «кальки» и последствия скромной, но значимой деятельности команды генерала Попутного. В нашей истории семейство армейских радиостанций «Полюс» появилось значительно позже — в 50-х годах, и явно имели иные ТТХ.

Глава 11

11. У развилки

Восточная Пруссия, дорога Кёнигсберг — Пиллау.

19:25

Рвалась последняя нить, связывающая город-крепость с Земландской группировкой. Рвалась, но никак окончательно не обрывалась[1]. Катил по довольно неширокой и уже весьма разбитой дороге из города поток машин и повозок тыловых немецких подразделений, перегруженных случайными и неслучайными пассажирами, ранеными и здоровыми, по обочинам шли вереницы гражданских с колясками, тележками, велосипедами и просто чемоданами. Шум двигателей заглушал конское ржание, плач детей и женщин, крики и стоны раненых. Ветер с близкого залива сбивал дым выхлопов, относил в сторону вонь бензина, навоза и окровавленных бинтов…

— Господи, и как тут работать? — прошептал Фер.

— Ювелирно тут будем работать, — приглушенно рявкнул Земляков. — И ждать когда фрицы дойдут, разберутся-развернутся и займут позиции, нам недосуг. Сдаваться они все равно спешить не станут, и мирняк никуда не денется.

Немецкие беженцы. Восточная Пруссия. Весна 1945.