Операция без наркоза

– Понял. – Командир третьего отделения сбавил ход, а рядовой Мукомохов, не дожидаясь приглашения, побежал дальше. И снова все пошло как раньше – командир одного из отделений с сапером шли впереди, только теперь я опять передвигался между двумя отделениями, а второе отделение перешло в тыл группе, временно уступив третьему отделению сапера. Впрочем, Мукомохов был не сапером отделения, а взводным сапером, то есть мог работать вместе с любым бойцом взвода и даже в одиночестве, что случалось чаще. Но в данной операции ему пришлось уже во второй раз работать в паре – сначала с одним командиром отделения, потом с другим.

– Кувалдин! – позвал я.

– Слышу, товарищ старший лейтенант. Как только снайпер отработает, мы выходим. Полным составом.

– Товарищ майор? – позвал я командира экипажа «Ночного охотника».

– Я слышу, старлей. Мы готовы. Ждем твоей команды…

В этот момент наушники донесли до нас звук выстрела DXL-4 «Севастополь». Если бы не глушитель, то выстрел звучал бы, как выстрел из легкого противотанкового орудия. Но глушитель позволял подавить звук выстрела даже сверхзвуковой пули до вполне приемлемого. В ущелье его услышать могли только мы, и то через наушники. Тем не менее в наушниках этот выстрел прозвучал достаточно громко. Это потому, что снайпер при прицеливании прижимался микрофоном к винтовке.

– Кувалдин! Поехали…

– Отделение! За мной! – прозвучал зычный и весомый, как его кулак, голос старшего сержанта…

Глава вторая

Я посмотрел в монитор своего планшетника. До лагеря бандитов оставалось не более ста пятидесяти метров.

– Второе и третье отделения! За мной! Заходим к левой стене.

Левая стена ущелья, самая дальняя от бандитского лагеря, стояла вертикально и создавала для нас прекрасное место для обстрела. Прямо под стеной громоздились крупные камни, словно кто-то позаботился и обеспечил нас брустверами.

– Товарищ старший лейтенант! Стоп! – раздался торопливый голос рядового Мукомохова. – Возможно, сюда нельзя…

– Что случилось?

– Кабель…

– Какой кабель? – не понял я, но, если сапер предупреждал об опасности, следовало остановиться.

– Из лагеря к стене идет. Возможно, к взрывному устройству. Электрический взрыватель… Если стену заминировать, она нас накроет, когда взорвется…

Это был умный ход бандитов. Даже если он был сделан в профилактических целях. То есть бандиты не знали, будет на них нападение или нет, но заранее просчитали удобную позицию для обстрела своего лагеря федералами. И позиция эта находилась прямо под стеной, которую можно было обрушить. Если бандитский сапер умеет делать направленные взрывы, то проблем не возникало.

– Обрезать кабель можно? – поинтересовался я.

– Сейчас существуют такие взрыватели, которые на размыкании контакта срабатывают. Вполне может оказаться такой. А может, что и похуже, судя по тому, что позади осталось…

– Давай без загадок. Выкладывай…

– Это может быть мина-обманка. Мы подумаем, что ликвидировали ее, займем позицию, а взорвутся другие. По радиосигналу, предположим. Слишком уж откровенно кабель нам показали. Немного заложили камнями, и все. Просто натуральная дорожка из плоских камней поперек тропы. Дурак поймет, что камни сами по себе так не лягут. Посмотрит, что под камнями. Я, похоже, и есть тот самый дурак – посмотрел. Там кабель к стене идет.

– Значит, на позицию выходить невозможно?

– Не возьму на себя смелость это утверждать. По крайней мере, товарищ старший лейтенант, это чрезвычайно опасно. Это я могу сказать точно. Стена неустойчивая. Несколько взрывов ее обязательно уронят. Боюсь даже, что несколько выстрелов из гранатомета…

Противоположный склон был почти до середины относительно пологим. Уклон составлял не больше тридцати градусов. В самой стене, что стояла сразу за склоном, было несколько небольших гротов. В одном из них, видимо, обустроилось командование банды. В другом был продовольственный склад, в третьем – лазарет, в четвертом – склад боеприпасов. А внизу, в самом ущелье, на дне, стояли палатки, в которых жили бандиты. Откуда эти данные появились в оперативном отделе, мне никто не сообщил. Да это было и не важно. Взрывные устройства скорее всего управлялись из командного грота.

– Мукомохов! – позвал я сапера.

– Я, товарищ старший лейтенант!

– Что замолчал? Что предполагаешь делать?

– Пройду по кабелю. Поищу, куда он ведет.

– А потом?

– Буду искать другие взрывные устройства. Если хоть одно найду, значит, их там много. И место очень опасное.

– Хорошенькая история… А нам что предлагаешь делать? В штыковую идти? Так у нас автоматы штык-ножей не имеют.

– Не могу знать, товарищ старший лейтенант…

Вообще-то в комплект оснастки «Ратник» входит штык-нож «Шмель». Этот штык-нож подходит к автомату Калашникова, но не подходит к нашим компактным автоматам 9А-91 с глушителем. Штык-нож просто невозможно закрепить на глушителе. И потому мы держим это холодное оружие просто в виде боевого ножа. А в штыковую атаку ходим не со штыками, а с малыми саперными лопатками, заменяющими нам и бритвы, и топоры, и ножи. Кстати, у меня появилась мысль относительно такой атаки.