Операция «драконья мама», или Не ваше дело, лорд Драко (СИ)

- Он назвал меня мамой! – воскликнула, ошалело глядя на Драко.

- Кто? – нахмурился Эдрин.

И тут от кровати опять прозвучало тихое:

- Мама.

И огонь уже гораздо сильнее полыхнул, едва не спалив одну из кроватных стоек. Я ещё больше выпучила глаза, то ли испугавшись, то ли удивившись, а вот Эдрин повёл себя совсем иначе. Я бы даже сказала, по-свински и жестоко.

Он вскочил, направил на Жара руку, прошептал что-то и дракончик замер. И огонь, вырывающийся из его маленьких ноздрей красными язычками, тоже замер. Он стазис на моего малыша наложил!

- Ты что творишь?! – тут же вскочив, завопила я. – Ты же его убьёшь! Немедленно прекрати!

- Успокойся, - угрюмо взглянул на меня Эдрин. – Так нужно. Он слишком быстро взрослеет, это вредно. Если он окончательно привяжется к тебе, не сможет потом найти контакт с элементалем.

- И что? Значит, можно загубить его стазисом?! Это же опасно! – воскликнула я.

Эдрин повернулся ко мне, сжал мои плечи, чуть встряхнул и вкрадчиво произнёс:

- Ты излишне тепло к нему относишься, Лита. Прекрати это. Твоя чрезмерная забота путает Жара. Он начинает воспринимать тебя своей матерью.

- Да почему это плохо-то? – всплеснула я руками, скидывая его ладони со своих плеч.

- А потому, - отступив, тихо проговорил Драко, - что он начинает подстраиваться под тебя. Он чувствует, что ты другая и, думая, что ты его мать, меняет себя единственным понятным ему способом. Отторгает последние крохи своего первого пламени, потому что в тебе огня не чувствует. А как только его первое пламя окончательно угаснет, угаснет и Жар. Даже элементаль не поможет. Малыш его просто не примет, потому что у «мамочки» же огня нет.

- И что же делать? – прижала я руки к груди. – Как его спасти?!

- Пока пусть побудет вне времени. А вечером, на совете, я определю его настоящую мать и передам Жара ей, - ответил Эдрин. – Дед уже всех оповестил. Соберутся все драконицы, у которых были похищены яйца.

- Ты определишь? – переспросила я, чувствуя какой-то подвох.

- Да, я, - кивнул он. – Тебе придётся ещё немного посидеть тут, одной. Переночуем и завтра уйдём.

Из всего этого я сделала закономерный вывод.

- Значит, ты не нашёл того, кто пытался меня убить? – произнесла, прищурившись.

- Не волнуйся об этом. Я позабочусь о твоей безопасности, - как-то неохотно ответил Драко.

- И всё? – сложила я руки на груди. – Тебе совсем не интересно, почему на меня напали?

И Эдрин отвёл взгляд. Он знал! Знал, из-за чего меня убить пытались! Знал и не собирался мне об этом рассказывать.

- Ну, знаешь ли, - прошипела я, уперев руки в бока. – Я имею право знать, что тут происходит!

- Имеешь, - согласно кивнул он, по-прежнему не глядя на меня. – Вопрос в другом, нужно ли оно тебе, Лита?

- Конечно, нужно! – взмахнула я руками.

- А вот я не уверен, что тебе понравится то, что ты узнаешь, - покачал он головой.

- Это уже мне решать, - нахмурилась я.

- Как пожелаешь, - склонил он голову. – Идём… в гостиную что ли.

И на замершего в стазисе Жара покосился. Я тоже посмотрела на дракончика, поёжилась и… первой вышла из спальни. Было страшно и беспокойно видеть моего маленького Жара таким, будто неживым. Мне буквально больно становилось от одного только взгляда на него, словно и у меня внутри тоже комок стазиса образуется, сковывая что-то очень ценное, самое нежное и трепетное.

- Ты же понимаешь, что придётся отпустить его? – тихо спросил Эдрин, идя рядом с притихшей мной по коридору.

Я понимала, всё понимала, но было так больно и горько, что сказать ни слова не смогла. Так молча и шла за ним, по коридору, до лестницы, потом направо и в третью дверь от окна.

И мы пришли в красную гостиную. Так вот что имели в виду драконьи бабушки! Здесь действительно было очень много света, и он был красным, по той простой причине, что в каждом окне этой большой, просторной комнаты имелась впаянная мозаичная фигурка летящего дракона, из красного стекла, да.

Красиво, очень красиво. Настолько, что глаз не оторвать. И в тоже время жутко, будто по воздуху кровь или красный огонь расплескались.

Я передёрнула плечами, прогоняя неприятные ассоциации, прошла к обтянутому бордовым бархатом дивану, опустилась на него, сложила руки на коленях и выжидательно посмотрела на Эдрина, всем своим видом говоря – я готова слушать.

Драко тянул, откровенно тянул время. Он прошёлся по гостиной, посмотрел в окно, потом перешёл к следующему, за ним к третьему. Тут было пять окон, и он к каждому из них подошёл, провёл ладонью по красному мозаичному стеклу, будто поглаживая драконов. И только потом повернулся ко мне. И так посмотрел! Будто в самую душу заглянул. Так пристально, внимательно, напряжённо. И уверенно, решительно. Я буквально физически почувствовала, что он вот прямо сейчас принял какое-то очень важное решение. Надеюсь, оно не касается меня.

Надежда издохла на подлёте, у неё не было ни драконьих крыльев, ни драконьей силы и живучести…

- Помнишь легенду, которую я рассказал тебе в самом начале нашего путешествия? – спросил Эдрин, подходя ко мне.