Операция Двойник – Тайны рейса МН17

Траектории вхождения пуль говорят об атаке из верхней передней и левой полусфер. Самолет стрелял, сближаясь с лайнером на встречных и пересекающихся курсах. Не закралась ли здесь какая-то ошибка? Может ли современный сверхскоростной военный самолет попасть по пассажирскому лайнеру, атакуя с этих позиций? Очень критично о возможностях воздушной лобовой атаки высказался Лукашевич: «Начнем с того, что даже во времена Второй мировой войны, еще до наступления эры реактивных самолетов, когда скорости были значительно меньше современных, атаки с применением СПВ[8] на встречных курсах были малоэффективны. Их задачей являлось не столько уничтожить вражеский самолет, сколько, например, разрушить строй бомбардировщиков или торпедоносцев неприятеля, идущих боевым курсом. Отметим, что при атаках на встречных курсах возможна только так называемая заградительная стрельба, при которой цель как бы сама „напарывается“ на очередь. Понятно, что в этом случае о точной стрельбе, да еще и в специально выбранную точку цели, говорить не приходится»[9]. Оставим на его совести утверждение об отсутствии возможности прицельной стрельбы при лобовой атаке. Тогда, зачем бы они вообще были нужны? Обратимся к финальному отчету DSB: «Количество пуль (бронебойных или осколочно-фугасных), которые поразили бы самолет при стрельбе воздух-воздух в имеющихся условиях (т.е. атака из левой передней полусферы, на высоте около 30 000 футов, при крейсерской скорости полета MН17) ожидается в лучшем случае не более нескольких десятков»[10]. Получается, что эксперты, сотрудничающие с этой организацией, не видят ничего невозможного в поражении лайнера из стрелково-пушечного вооружения на встречных курсах.

Впервые лобовые атаки стали применяться еще на заре становления авиации, как рода войск. Русскому асу Федору Трофимовичу Звереву в ноябре 1916 удалось сбить немецкий двухмоторный «Румплер» при атаке на встречных курсах. Ключевое слово «удалось», «сбил» здесь, наверное, не совсем уместно. Звереву просто повезло. Пуля пробила картер левого двигателя. Масло вытекло, и мотор заглох. Неопытный немецкий пилот побоялся разворачивать самолет с одним рабочим двигателем и посадил его на русской территории. «Ньюпору» Зверева досталось в разы больше. Тем не менее, ему удалось приземлить свой сильно поврежденный аппарат.

Русские пилоты Первой Мировой. Ф. Т. Зверев – второй справа.