Директор Службы внешней разведки мерно греб брассом в пустом ведомственном спорткомплексе. Настенные часы показывали, что до личной нормы пловцу оставалось уже немного. Раньше тот считал бассейны, но потом вычислил: километр проплывает за сорок пять минут. Появившийся на бортике помощник сделал столь озабоченное лицо, что пришлось прервать моцион.
— Извините, вызывают в Ново-Огарево. Срочное заседание Совбеза.
Директор грустно пошел в душевую — ожидал нечто подобное. Ситуация на Украине и вокруг нее развивалась по худшему сценарию: правые радикалы с позволения, вернее, с одобрения Запада, громили остатки гражданского общества, стирая в порошок недовольных. Вероятность прямого и вынужденного вмешательства России стремительно возрастала, а момент для косвенного и инициативного уже утрачен. Раньше следовало открытыми и тайными способами поддержать оппозицию кровавому режиму, теперь оставалось лишь использовать вооруженные силы. Президент промедлил, опасаясь угрозы западных санкций, не захотел нарушить спокойствие граждан и теперь мечется в тупике. Ясное дело, ищет крайних, чтобы переложить часть ответственности. Опять будет винить спецслужбы: «Проспали, просмотрели». Предстоящее заседание обещало стать крайне неприятным для участников и опасным для солдат и офицеров, которых пошлют в бой. Еще до конца года неизбежна массированная интервенция, а с ней — и конфликт уже не с Киевом, а с Брюсселем и Вашингтоном. Опять же в Сирии нарастала угроза военного столкновения России и США.
В автомобиле повторил тезисы доклада: активизация недавно заброшенных разведгрупп в Крыму, подготовка условий для действий спецназа ГРУ и ФСБ, перевод на военное положение подразделений центрального аппарата и загранрезидентур. «Мало и поздно! Теперь в ход пойдут бригады и полки, авиация и флот! А ведь „вчера“ требовалось лишь оказать поддержку ополченцам Донбасса и перебросить в Крым 45-й разведполк ВДВ». Оставалось сожалеть, что в постсоветское время СВР лишилась своего боевого клинка — спецподразделения «Вымпел». Ему было бы по силам ликвидировать профашистскую верхушку в Киеве. «Эх, сделаем, что должны, и пусть будет, что будет». С тем и вошел в приемную загородной резиденции Президента.
Гнетущая атмосфера сделала членов СБ, обычно уверенных в себе и окруженных ореолом их высоких должностей, тихими и бесцветными. Председательствующий наконец поднял глаза от столешницы и оглядел собравшихся. Развязка приближалась, понял каждый. Губы еще не разжались, слова еще не вылетели, а безмолвный набат уже ударил: «СКОРО ВОЙНА!»
Макалистер вертел в руках механизм стрелки, не видя изъяна. Вездесущая влажность, дьявол её дери! Вроде, порядок, а контакт не действует — состав, вместо перехода на другой путь, проскочил в вагонный парк и врезался в отбойник! Копеечная замена есть в запасе, но непорядок. Старый шпион беспорядка не терпел ни на службе ЦРУ, ни дома. Раздосадованный, швырнул стрелку на каменный пол — дремавший в кресле
Инструктор по дайвингу восторгался успехами ученика, который налету схватывал каждый совет.
— Замечательно получается, Если бы не знал, что это первые занятия, подумал бы, что уже имеете сертификат аквалангиста.
Анна ухмылялась тупости костариканца, а Матвей смущенно благодарил. Сертификат не получал, хотя легководолазную подготовку проходил в шпионской молодости. Техника шагнула далеко вперед, и нынешним молодым бойцам предстояло выходить темными ночами на крымские берега в современных гидрокостюмах и с дыхательными аппаратами, не демаскирующими пловца воздушными пузырьками. Жаль, что первые схватки грядущей войны пройдут без него, но сейчас важнее доставить в Москву сведения об агентурной сети ЦРУ. Зажмурился, представив, как слепнет и глохнет противник, лишившись источников в Москве. Открыл глаза: надо вернуться в Сан-Хосе и дожать Макалистера, в нынешних условиях недосказанность недопустима. И, довольный решением, энергично заработал ластами, пытаясь догнать показавшуюся в поле зрения морскую черепаху. Инструктор поспешил следом. Рептилия ускорилась и через секунды растворилась в аквамарине, взмахнув ластами, словно птица крыльями.